Его большой палец кружил прямо над моими ребрами. Я немного подвинулась, чтобы он оказался выше, чуть ниже косточек моего лифчика.

— Все в порядке, — повторила я. — Я не сломаюсь.

Он вздохнул и открыл глаза, чтобы оценить мой светло-голубой лифчик.

— Возможно я сломаюсь, — его бедра прижались ко мне, и я почувствовала его эрекцию на своем бедре.

— Ого. В смысле… Я не знаю, что с этим делать, — мои щеки вспыхнули от собственного признания, но его взгляд смягчился, и он поцеловал меня в нос.

— Все нормально. Мне это нравится, — его губы снова нашли мои. — Только это.

Он даже не обратил внимания на мое признание, и это заставило меня почувствовать, что я не так уж безнадежна.

«Мэл,

Ты когда-нибудь задумывалась, какой была бы твоя жизнь, не заболей ты? Если бы ты могла пойти в школу со своими друзьями. Подальше от твоей мамы. Из комнаты, которую ты так любишь сейчас.

Я знаю. Я вижу это иногда, когда ты сидишь на диване и смотришь телевизор или сидишь за компьютером, притворяясь, что тебя не интересует жизнь твоих старых друзей.

Я не знаю, осознаешь ли ты, как много пережила с тех пор. Когда-нибудь ты оглянешься назад и задумаешься об этой потерянной юности, этих безмятежных днях подростковой глупости, и пожалеешь, что не натворила чего-то еще. Возможно, ты даже захочешь стать кем-то другим. Но я вижу, кем ты будешь. Ты — та самая девушка. О которой пишут книги. Та, которая, как потом скажут, появилась из ниоткуда и взяла этот мир штурмом.

И я должна признать, что рада, что ты не закончила школу в прошлом году, потому что это дало мне возможность быть здесь с тобой.

Жаль, что я не сделала этого раньше.

Хотелось бы мне иметь больше времени.

Мы просто должны сделать все, что в наших силах, с тем, что у нас осталось.

Сэм».

Глава 8

Бар «Пинок» был забит под завязку в пятницу вечером. Менеджер сообщил нам, что впервые все места были раскуплены.

И это вызвало у меня приступы тошноты.

— Все будет в порядке, — заверила меня Беркли, пока мы ждали нашей очереди.

Сара крепко обняла меня и погладила по щеке.

— Только держи рвотные позывы при себе.

Я попыталась успокоиться с помощью дыхательных упражнений, которым меня научил Такер. Только вот это повлекло за собой мысли о его руках на моем животе, и мой живот снова сжался, хотя и по совершенно другой причине.

Одежда Беркли смотрелась на мне нелепо, и я старалась не чувствовать себя фальшивкой — девушкой в чужой одежде, болтающейся с чужими друзьями. Это были мои друзья. Я подходила этому месту так же, как и все остальные. Они считали меня талантливой. Они готовы были пойти на риск из-за меня. Я не должна забывать об этом.

— Место просто огромное, — Такер с округлившимися глазами проскользнул в дверь. Он тихо присвистнул.

Я поднесла руку ко рту, чтобы проглотить желчь.

На его лице отразилось беспокойство.

— То есть не такое уж и огромное.

Я кивнула и отошла к противоположной части комнаты. Уткнувшись лицом в стену, я старалась подбодрить себя зажигательной речью. Он последовал за мной, его грудь робко касалась моей спины, пока он обнимал меня сзади. Я держалась за его запястья и делала глубокие вдохи.

— Дыши, — напомнил он мне, и я положила голову ему на плечо, глубоко вдыхая. — Так держать. Лучше?

Я не могла найти слов, чтобы сказать, что это именно он заставлял меня чувствовать себя лучше. Что это он успокоил мои нервы. Поэтому я просто кивнула и стала ждать, когда он меня отпустит.

— А Сэм придет?

Я отрицательно покачала головой.

— Она сказала, что плохо себя чувствует и не знает, сможет ли справиться, цитирую: «с кучей гормонально отсталых юнцов».

— Они не все отсталые, — усмехнулся он, и я ткнула его локтем в живот, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него.

— Готовы? — в комнату вошел менеджер Дейв.

— Все дружно закивали.

Я в последний раз взглянула на себя в зеркало на дальней стене. Короткая юбка и ярко-красные колготки придавали моим ногам соблазнительный вид. А детская футболка с вышитым цветком на груди заставляла мою грудь выглядеть больше, чем обычно. Я надеялась, что не упаду в блестящих туфлях, которые мне одолжила Беркли. А также, что смогу выдавить хотя бы одну ноту из своего предательски сжимающегося горла.

Мы были представлены хлопающей и вопящей публике. Я заняла свое место позади и сбоку от Такера. Беркли встала в центре, слева от нее был Маркус, за ним — Сара. Мы держали микрофоны, наклонив головы, пока не зажегся свет. Вместе со светом заиграл микс, над которым трудился Такер. Наши предварительно записанные голоса звучали из динамиков вперемешку со звуками нарастающих аплодисментов от возбужденной толпы под сценой.