— Это правда? — Сэм взглянула на меня, из-под чашки горячего чая можно было видеть только её глаза, но я знала, что она улыбается.

У Такера зазвонил телефон, он извинился и поднялся, чтобы ответить на звонок. Когда он отошел на достаточное расстояние, Сэм откинулась назад и поставила чашку.

— Что? — я сдвинула все остатки еды на одну сторону тарелки.

— Я просто подумала, не снять ли мне твою дверь с петель снова.

— Ничего не произошло.

— Он был босиком.

— Он всегда разувается, это его фишка.

— Вот как? — Сэм была скептична. — Его родители японцы или…

Такер вернулся к столу, его лицо было слегка напряжено:

— Прошу прощения, но это была моя сестра, мне нужно домой.

— Никаких проблем, — Сэм встала, слегка покачнувшись и схватившись за крышку стола.

Я обменялась взглядом с Такером, и он слегка пожал плечами. Мы уехали, и дорога домой была не такой легкой, как в прошлый раз, когда я была с ним в машине. Было тихо и слышно было только звук ветра через трещину в стекле машины. Когда мы добрались до дома, она попрощалась с Такером и направилась внутрь, оставив нас одних на подъездной дорожке.

— Она мне нравится, — сказал он тихо, будто боялся, что она услышит.

— Хотела бы я, чтобы ты познакомился с ней раньше. Она мой самый любимый родственник.

— Прости, что так быстро пришлось уйти. — Он полез в карман за ключами и покрутил их на пальце.

— Всё нормально.

На секунду показалось, что он просто попрощается и уйдёт, но развернулся ко мне, положил руки мне на плечи и нежно обнял. Я обняла его и прижалась лицом к его груди, закрыв глаза, чтобы глубоко вдохнуть. Сквозь запах китайского ресторана, я почуяла нотки его дезодоранта и мыла, и я захотела сохранить этот аромат. Не запах его дезодоранта, а кое-что другое, мужской запах.

— Встретимся у меня дома завтра, и я отвезу тебя на репетицию. Машину можешь оставить у меня.

— Как по мне, так пусть этот кусок говна останется у твоего дома до конца моей жизни, плевать, — засмеялась я и крепче сжала его. Неожиданно мне захотелось, чтобы он не уходил. — Но, идея неплохая.

— Хорошо, — сказал он тихо, а затем очень нежно поцеловал меня в макушку.

Все мое тело, от пальцев ног до волос, вспыхнуло, и когда он отстранился, чтобы отпустить меня, я была уверена, что мое тело горело на самом деле. Почувствовал ли он это?

Он медленно прошел по дорожке и уехал в ночь, оставив меня с тяжелым чувством в груди. Как будто мы пересекли какую-то хрупкую черту, которая и так уже почти начала исчезать.

Глава 7

Репетиция прошла как я и предполагала — не очень организовано. Мы провели мозговой штурм о еще нескольких песнях, которые можно было бы соединить на основе их мелодии или припева, а также о том, как мы могли бы включить Maк в наше шоу. «Наше шоу» звучало так чудно, но это было правдой. Группа предлагала названия вроде Рианна и Элли Голдинг или One Republic и Florence and the Machine. Coldplay и Imagine Dragons. Такер продолжал называть музыкантов, в то время как Беркли их отвергал. Я просто сидела в сторонке и делала заметки в блокноте, чтобы сохранить хоть какой-то порядок.

В конце концов нам пришлось сделать перерыв. Такер с Маркусом ушли заказывать еду, за которую Беркли точно придется платить, ведь остальные не получали столько денег, сколько она. Сара уткнулась носом в книгу, пытаясь сделать домашнее задание, потому что отчаянно хотела сохранить свою успеваемость, чтобы получать стипендию.

Я тоже все время училась… в перерывах между остальными делами, которые у меня теперь появились. Я почти не сомневалась, что у меня будут достаточно хорошие оценки для подачи заявки на грант. Но тихий голосок в глубине моего сознания задавался вопросом, планирует ли парень, в которого я влюблена с детства, делать то же самое.

Беркли схватила меня за рубашку и потащила за собой, вверх по лестнице, в свою огромную спальню. Комната была светло-розовой. Все покрывало какое-то кружево, с которым кушетка Беркли выглядела как салфетка. Фотографии покрывали каждую плоскую поверхность. Это заставило мой желудок сжаться. Я знала — она довольно популярна в определенных кругах, но мне не приходило в голову, что настолько. Это пробудило во мне воспоминания, которые я тут же отбросила в сторону.

Она пересекла комнату и подошла к огромному гардеробу, все время бормоча о том, что она большая поклонница винтажной моды, особенно одежды девяностых. В городе был магазин, который специализировался на таких вещах, и она часто ходила туда, приобретая приличную коллекцию фланелевых и кукольных платьев.

— Когда я поступлю в колледж, вытрясу все дерьмо из этого места, — она посмотрела на меня и повернулась, чтобы протянуть джинсовую юбку, на вид не более четырех дюймов в длину. — Разве она не классная? Внутри нашиты шорты. Моя мама называет ее шорт-юбка.

— Вау, — я рассмеялась и взяла юбку из ее рук, стараясь не заглядывать внутрь, на бирку с размером.

— Только… не пойми неправильно, но наш первый выход в качестве «Несломленных» имеет большое значение.

— С чего бы мне понимать это неправильно? — Я вдруг почувствовала, что мне нужно присесть. Как будто она собиралась сказать, что я недостаточно хороша. Как говорили все остальные в моей жизни. Мои ноги уперлись в ее кровать, и я медленно опустилась на одеяло.