— Обижаешь, я уже, считай, свёл её с одной подающей надежды компанией авантюристов. Девочка не пропадёт.

— Что бы я без тебя делала. Послушай, Себ. Боюсь, что ты мне скоро потребуешься. По-настоящему потребуешься. Не пропадай никуда.

— Есть, моя королева! — нарочито наиграно отчеканил Себастьян.

На следующий день Рудольф, как и обещал, предоставил егеря для сопровождения в лес. Следопытом оказался один из конников в плаще с капюшоном, что ехали в конце герцогской свиты. Он был явно раздосадован тем, как обернулись дела, и поэтому постоянно ворчал, подгоняя авантюристов. Егерь не скрывал, что ни в какой лес он сейчас лезть не хочет и с удовольствием бы всех послал, но посылать герцога было чревато виселицей, а то и чем похуже.

— Ну, готовы? Выдвигаемся поскорее. Я не хочу торчать в полях на жаре!

— Да идём уже, не ворчи! — огрызнулась Лили.

Авантюристы стояли на северной границе деревни, сразу за палаточным лагерем. Проводить их вышли, не считая стражников в карауле, только Мери и Жизель. Герцог с утра так и не показался из своего шатра.

Если Мери была в своей обычной одежде, то Жизель было не узнать. Вместо дорогого, но рваного платья, на ней было надето простое крестьянское. А голова покрыта платочком с узором. Благородную девушку выдавали лишь туфельки, которым не нашлось замены. Одежду вампирке раздобыла корчмариха, и герцог к радости трактирщицы заплатил за тряпки в пять раз больше полагавшегося.

— До свиданья, ребята! Я обязательно вам пришлю письмо! — щебетала вампирка, — И аккуратнее там, на задании.

— До встречи! — Фрида перебрала на лютне простую мелодию, демонстрируя, что пальцы зажили.

— Если окажитесь в Вечном Королевстве, обязательно навестите!

— Всенепременно, сеньорита!

Они прощались бы и дальше, если бы не ворчливый егерь, который чуть ли не пинками погнал авантюристов выдвигаться.

Сначала их путь пролегал через поля, каждое из которых было разделено на три равные части. На одной росла пшеница, на соседней уже ячмень. Какие-то вовсе оставались пустыми. В этой местности крестьяне уже давно уверено использовали трёхполье. Такое разделение позволяло чередовать культуры и пары, давая земле отдохнуть и восстановиться. Систему эту придумал двести лет назад известный агромаг Пуплий. Это знание, повсеместно распространившись за два столетия, здорово облегчило жизнь простым сельским людям, увеличив урожаи в разы и уменьшив счёт голодных лет. Егерь тоже пытался облегчить себе жизнь, поэтому петлял через поля, выискивая незасеянные, выбирая, где легче идти.

— А если ему стрелу в задницу пустить, он так же будет вилять как змеёныш, или прямо побежит? — прошептала Лили Фриде.

То ли проводник услышал разговор двух девушек, то ли просто почувствовал, но он неожиданно поменял тактику и полез на прямик, как будто специально выискивая самые непроходимые заросли. Обработанные поля постепенно заменили пестрые луга, сенокосы и пастбища, изъеденные кочками. Лили предложила пустить вперёд гоблина, чтобы он разведал путь, но егерь отмахнулся, брезгливо сплюнув в траву. А солнце тем временем поднималось всё выше.

Как бы их не гнал провожатый, жара всё же застала команду на открытой местности. Солнце пекло нещадно, изматывая до невозможности. К жаре прибавилась другая проблема. Оводы и слепни, сбившись в огромные стаи, кружили над путниками, выискивая малейшую возможность укусить. Егерь натянул свой капюшон почти на нос и, тихо бурча проклятья, продолжил шагать. А вот кому не повезло больше всех, так это Альваресу. Жрали его просто нещадно. Может быть от того, что после боя его одежда пропахла кровью, а может потому, что он просто был самый крупный.

— Сеньорита, вот вам хорошо, вас так не атакуют, — пожаловался лучнице южанин.

— Боров, иди давай! Я в этом не виновата. Может пива надо было меньше пить?

— Как грубо!

Когда авантюристы добрались до границы леса, вся команда не сговариваясь устроилась на привал. Даже егерь, пытавшийся казаться бодрым и свежим, блаженно растянулся под деревом. Альварес же просто плюхнулся без движения, уткнувшись лицом в траву. Остальные тоже устроились под деревьями. Только гоблин, обладавший феноменальной выносливостью, сновал по округе, не показывая ни малейших признаков усталости.

— Ладно, перерыв час. Потом будем пробираться в глубь чащи, пока не стемнеет, — процедил егерь из-под капюшона.

Место, где остановились авантюристы, оказалось типичной дубравой, просторной и светлой. Деревья стояли важно, с достоинством, великодушно позволяя каждому соседу сполна наслаждаться солнечным светом. Этим же пользовались и травы, в изобилии произраставшие мягким ковром вокруг аристократов-дубов. Наверху, в широких кронах, кипела жизнь. Жужжали насекомые, нарезая в полёте круги. Чирикали птицы, прыгая с ветки на ветку. Белка промелькнула и сразу, быстро перебирая лапками, скрылась в густой листве.

На земле, в переплетённых корнях, выпиравших над поверхностью почвы, копошились вездесущие муравьи. Огромное количество их сновало по проторенным дорожкам, спеша по делам или обратно в муравейник, построенный вокруг гигантского пня. Кто-то тихо шуршал в зарослях зверобоя. А над всем этим от цветка к цветку летали очень занятые шмели.

— Шрум находить! Еда находить!

— Шрумчик, что ты там нашёл?

— Еда находить. Вот! — довольный гоблин высыпал на землю перед хозяйкой целую горку грибов.