Чтобы открыться кому-то полностью, небу нужно избавиться от любых соперников.

Сейчас, когда между мной и небом нет больше никого, я понимаю, как глупо называть его чёрным. Оно совсем не чёрное, а серебристое, в мелкую россыпь сверкающих ярких точек — больших и маленьких, планет и звезд, целых галактик, собравшихся вместе и плетущих удивительные узоры, которые не смог бы повторить ни один художник.

Когда-то я считала себя знатоком астрономии, потому что в ясную погоду летом могла найти Большую Медведицу — теперь же понимаю, как самонадеянно это было. Перевёрнутый ковш сливается с сотнями, тысячами созвездий, чьих имён я не знаю, среди серебра которых различаю золотые искорки, и тревожные красноватые, и бирюзовые — мне начинает казаться, что я попала на какое-то удивительное световое шоу, равного которому нет на свете. А его автор — самый лучший инсталлятор — Вселенная, в которой мы живем и частью которой являемся. А значит, в каждом из нас есть искорка этого таланта и умения создавать прекрасное.

Захваченная этим необычным ощущением, бреду, не опуская голову, ориентируясь на широкий звёздный шлейф, пересекающий небо — Млечный Путь, или Чумацкий Шлях, как его у нас называют. По этой звёздной дорожке искали дрогу домой чумаки — торговцы, возившие соль из Крыма и путешествовавшие по степям без компаса и карты. Затылок начинает ломить — неизвестно сколько уже я бреду, глядя на эту звёздную тропку, представляя, что иду прямо по ней и ловя в голове отголоски мыслей о ночной съёмке, о специальной аппаратуре, которую нужно будет взять напрокат в какой-нибудь обсерватории, о том, как сделать так, чтобы передать эффект полного погружения, чтобы звёзды не смотрели свысока, а были рядом, и глядящий на фото ощущал всю прелесть моей неожиданной прогулки по небу.

Все эти мысли проносятся в сознании легко, едва ощутимыми догадками — мне не хочется отвлекаться даже на обдумывание нового проекта, пока…

Пока моя сказка и воплощенное чудо не начинает меркнуть так быстро и неожиданно, что, кажется, злобный электрик явился из подсобки и включил рубильник. Этим зловредным электриком оказывается солнце, неожиданно слепящее глаза красным из-за кромки горизонта — и я могу поручиться, что ровно минуту назад его там не было. А теперь оно нагло и резко вторгается в мою реальность, чтобы показать, кто здесь главный, а еще — что я, сама того не замечая, зашла неизвестно куда и, кажется, заблудилась.

Я стою посреди широкого поля, покрытого степной травой и дикими цветами, среди которых проглядывают какие-то колоски, в платье, прилипшем к ногам от утренней росы, и понимаю, что совсем не знаю, куда дальше идти, где север, где юг, и где та самая развилка, у которой меня ждёт Артур?

Хотя, стоп! Со сторонами света я погорячилась. Вот же оно, Солнце-электрик, вальяжным красным шаром встающее из-за горизонта — и краски на небе расцвечивают всеми оттенками спектра — но стоп, Полина, стоп! Хватит пускать слюнки и впадать в восторженный маразм — сейчас не лишним было бы собраться и вспомнить, что солнце встаёт на востоке, а значит за спиной у меня запад, по правую руку — север, а по левую — юг.

Так, со сторонами света, кажется, определилась. Вот только в каком направлении от меня располагается хутор, я так и не знаю. И телефона с собой нет. И интернет-карт. И мозгов у меня, собственно, тоже нет.

Зато как красиво вокруг. И мне ни капли не страшно, просто по-дурацки весело. Ну и что, раз я потерялась. Зато я абсолютно свободна, меня не настигнет какая-нибудь шустрая Катерина или не в меру подозрительный Гордей Архипович. Никто за мной не следит, не высматривает, не пытается вывести на чистую воду.

Как же хорошо вдохнуть, наконец, полной грудью, легко и свободно.

С этой мыслью, продолжая посмеиваться, сажусь прямо в цветы и траву — а потом и ложусь на спину. Капельки росы падают мне на щеки, щекочут шею, от земли тянет утренней прохладой и свежестью. Мне хорошо и так спокойно, что глаза закрываются сами собой, и я погружаюсь в лёгкую дрёму или забытье, не думая больше, куда я шла и от чего бежала. Я слишком устала волноваться и хочу, наконец, расслабиться. Мне так нравится эта тихая пауза перед тем, что случится дальше — а что там будет, я не знаю.

Я сплю. Меня нет ни для кого, все мои будильники еще не прозвонили.

Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем я просыпаюсь и ясно слышу свое имя — сначала издалека, потом его звук приближается. Открываю глаза, первые секунды не понимая, где я, как здесь оказалась и, привстав и жмурясь от солнца, вижу приближающуюся ко мне фигуру.

Артур! Вот и отлично, сам меня нашёл — еще одно доказательство того, что стоит перестать волноваться и думать, как решить проблемы, так они и решаются сами собой.

Может, стоит почаще делать так? Просто не париться и ждать, пока само все исчезнет? Тут же понимаю, что меня конкретно занесло спросонья, и я никогда не позволю событиям идти на самотёк. Но расслабиться и помечтать об этом — до чего же здорово.

— Полина! — еще раз громко зовёт он меня, пока я сижу и, продолжая щуриться, смотрю на него с улыбкой. — Ты чего?! — теперь он злится и волнуется, точно, как я совсем недавно. — Ты чего это здесь? Не помнишь, где мы договорились, чтобы я тебя ждал? Я… — на секунду он замолкает, непонимающе глядя на мою блаженную улыбку — Я думал, что-то случилось. Что ещё за фокусы, Полин?