Жиль возился с тазом, лил горячую воду из кувшина, и Ари ничего не оставалось, кроме как вытянуть ноги и позволить старику стащить с нее сапоги. Седая голова так и замерла на уровне ее колена — Жиль не шевелился. "Ну же, отомри! Что ты там возишься?" — но слова словно застыли на губах. Старый слуга поднял взгляд, неверяще улыбнулся, вглядываясь в ее черты...

— Княжна?

Вот и весь маскарад. Где уж камердинеру спутать мужчину с женщиной? Она смотрела в его морщинистое родное лицо, а предательские слезы уже катились из глаз.

— Что ж вы такое удумали, княжна? Как же...

— Молчи, Жиль. Если не служишь тарнийцам, молчи.

— Тарнийцам? Ну уж нет! У меня один господин — молодой князь Хольм.

— Сегодня я буду за него, — тихо произнесла Ари.

— Так как же... —

Должно быть, Жиль готов был засыпать ее вопросами, но вовремя опомнился: мало ли кто мог подслушать их разговор. Поэтому громко возгласил: — Вы пейте, пейте! Вино с пряностями завсегда помогает. Как новенький к утру встанете! Да не обожгитесь! Фрина для вас расстаралась — ишь, как дымится!

А потом, вновь наклонившись к тазу с водой, едва слышно прошептал:

— Вы, княжна, не подумайте, что ваш Жиль — старая развалина. Жизнь за вас отдам! А братец ваш...

Старик говорил так тихо, что Ари с трудом разобрала слова.

— В безопасности, — одними губами заверила она.

Камердинер удовлетворенно кивнул — выходит, даже этот простой человек не одобрял батюшкину затею практически продать сына королю Тарна. Жиль тем временем поднялся, подтирая с пола разлившуюся воду, погромыхал мисками и подносами, проверил, надежно ли заперты ставни и, пожелав "господину князю" добрых снов, удалился. И Ари опять осталась одна.

Перина на чужой кровати казалась неудобной, подушки слишком мягкими — да и до удобств ли ей было! Она лежала под одеялом, не смея шелохнуться: на улице поднимался ветер, предвещая непогоду. Тополя поскрипывали гибкими ветками, где-то во дворах лаял пес. А снизу, с первого этажа, до нее доносились голоса — молодчики графа Таннена праздновали удачное завершение посольства и скорое возвращение на Север.

Едва рассвело, Жиль постучал в дверь — но Ари уже была готова. Слуга придирчиво оглядел ее с ног до головы, видимо, проверяя, не допустила ли княжна Хольм осечки в какой-нибудь досадной мелочи. И, кажется, остался доволен маскарадом. А снизу уже доносился зычный рык Рюдигера Таннена, сзывавшего своих людей.

Как только Ари оказалась верхом, она тут же очутилась в плотном кольце тарнийцев. Так вот о чем говорили соглядатаи Тэнима, уверяя, что молодого господина в посольстве охраняют едва ли не строже, чем в тюрьме. Ари поглубже надвинула на лоб капюшон плотного плаща: болезному "князю Хольму" не стоит высовываться и вступать в разговоры. Скорее бы добраться до пристани — ведь Тэним сказал, что он со своим отрядом подкараулит тарнийцев именно там.

Ворота распахнулись, конский топот гулко отдавался от брусчатой мостовой... Сколько Ари ни вслушивалась, она никак не могла понять, следуют ли за ними люди Тэнима. Птичий щебет да перебранка грузчиков, доносившаяся из порта, вспарывали тишину просыпающегося города. Возле въезда на пристань граф Таннен небрежно передал какие-то бумаги усатому гвардейцу. Тот тщательно изучил их, после чего равнодушно обронил: "Проезжайте".

А что, если с Тэнимом что-то случилось? Или с Басти? Вдруг кто-то посторонний увидел брата вчера вечером — и сейчас Басти уже в тюрьме? Или...

— Граф Таннен!

Тэним — высокий, стройный и опасный, как кинжал, — возник перед ними словно ниоткуда.

— Сдается мне, граф Таннен, вино на балу Его Величества было слишком крепким. Иначе каким образом вы ухитрились перепутать сестру с братом? Разлучить супругов — разве это угодно Господу?

И Ари, вне себя от счастья, сдёрнула с головы капюшон, позволив золотым волосам упасть на плечи, и громко выкрикнула:

— Я здесь, Тэним, я здесь!

Сейчас нельзя терять ни секунды — так учил ее Тэним. Главное — не дать тарнийцам опомниться. Внезапное появление лорд-маршала сделало свое дело: пока окружавшие ее солдаты удивленно крутили головами, Ари выскользнула из седла и бросилась к сложенным на пристани мешкам. Целая гора, отличное укрытие, лучшего и не придумаешь.

— Хвала Господу, леди Лингрэм, вы целы! — она никогда бы не подумала прежде, что грубоватый голос Альберта покажется ей слаще пения райских птиц. — Пригнитесь и не высовывайтесь. Дальше уж без вас разберемся.

Люди Тэнима тем временем взяли отряд тарнийцев в кольцо. К тому же, как говорил ей Тэним, солдаты из портовой охраны в любой момент бросятся ему на помощь. А готовый к отплытию в Тарн крутобокий корабль был пришвартован в самом дальнем конце пристани. Графу Таннену оставалось только признать собственное поражение. А вот этого тарниец, сейчас больше напоминающий разъяренного быка, делать как раз и не собирался.

— Что, не доглядели за женой, Лингрэм? — Таннен резко обернулся, пытаясь отыскать виновницу собственного конфуза, и побагровел: он потерял свой последний козырь, однако не спешил трубить отступление. — Ах ты ж...