— У нее погиб муж и сын. Как она может себя чувствовать? — Эмма приблизилась к подруге, попутно что-то рассказывая Джозефин, которая просто замерла, остолбенела на месте от услышанного. Девушка тут же бросилась к той, кого любила всем сердцем. Как же так?..

— Как все это произошло? Где мой мальчик? Где Эрик? — Хлоя, схватившись за сердце, сидела около обгоревшего ребенка, чье личико, на удивление врачей скорой помощи и спасательной бригады, осталось чистым, невинным и нетронутым. Он выглядел сейчас словно живая кукла. Такой умиротворенный, будто он и не погиб вовсе, а всего лишь уснул крепким сном.

— Камеры наблюдения с моста показали, что машина другого водителя вылетела на встречную полосу, где ехал мистер Дастин. Мужчина не справился с управлением… Смерть была мгновенная. Ребенок умер немного погодя. Он не был пристегнут. Вылетел из окна. Мальчик бы выжил, если бы машина не загорелась. Простите…

— Нет! Верните! — что есть мочи закричала девушка. — Верните мне его! Он жив… — Хлоя начала делать массаж сердца своему единственному ребенку, в то время как у самой из груди рвался дикий нечеловеческий вой.

— Господи! — Эмма и подошедшая Джозефин схватили девушку, пытаясь оттащить от ребенка.

— Да отвалите вы все! Уйдите! Оставьте меня в покое! — продолжала кричать Хлоя. — Я в это не верю! Не верю! Он жив! Ну что же вы все стоите? Эмма! Ты хирург! Ты Должна, Обязана спасти его! Умоляю! Ты давала клятву! Как мне жить с этим? Вы все сволочи! Ненавижу вас! — пылая внутренним адским пламенем, девушка ненавидела сейчас всех, кто стоял и, по ее мнению, бездействовал. Она была уверена в том, что ее муж и сын живы. Убивая себя изнутри, она не знала, что ей делать.

— Вколите ей успокоительное! Срочно! — определив приступ истерии молодой мамы, что вот-вот и задохнется от накатившего шока, доктор вколол внутривенно лекарство блондинке.

— Простите… Я понимаю, что не время, но в машине вместе с мистером Дастином и ребенком был еще один человек. Девушка… — послышался чей-то голос, приведший в ступор Хлою, заставив замереть на месте и успокоиться самостоятельно.

— Кто? — рядом стоящие Эмма и Джозефин, понимая о ком идет речь, молча потупили головы. Эмма накрыла изувеченные тела, боясь взглянуть на свою убитую горем подругу.

— Девушка.

— Ка-какая ещ-ще дев-девушка? — не своим голосом вопросительно прошептала Хлоя, содрогаясь в конвульсиях.

— Беременная девушка. Она была в машине вместе с вашим… с вашим мужем, — стараясь оставаться в нейтральной позиции, ровным голосом тихо проговорил детектив. — Ее прямо тут пытались откачать, но, к сожалению, женщину тоже не удалось спасти… И ее будущего ребёнка, увы. Но мы установили личность. Вот держите, возможно, вы знакомы, — протягивает документ блондинке, в котором четко значились имя и фамилия погибшей.

Аманда Беккер.

— Что-о-о? Ама? Нас, действительно, разлучила жизнь? Ее неродившийся ребенок погиб? Но как? Что она делала в машине? Разлучила смерть навсегда? Но я же живая… осталась… здесь… Алистер и Эрик… Зачем? — мысленно сходила с ума Хлоя, вновь охваченная шоковым состоянием.

Ошарашенно покрутив в руках документ шатенки, своей близкой подруги с детства, каждый здесь присутствующий задавал себе подобные вопросы, что и Хлоя, но ответа на них так никто и не находил.

— Ама? — впав практически в коматозное состояние, девушка просто сидела и не шевелилась. Хотя все внутри кричало, что все здесь предатели. Никто не хочет спасать ее мальчика. По телу девушки проходила сотня, а то и тысяча микроскопических болезненных зарядов, что хотелось просто содрать, вырезать кожу, чтобы перестать ощущать эту нестерпимо удушающую беспомощность.

Эмма и Джозефин, присев рядом с девушкой, молча кивнули детективу в знак согласия, чтобы он включил запись. Джозефин, еще не смотревшая ее, внимательно уставилась в экран смартфона, не осознавая, какую ошибку совершает, позволив подруге, потерявшей семью, знать истинную причину гибели. Эмма же, насмотревшаяся этого ужаса вдоволь, молча уткнулась в плечо Хлои, сотрясаясь рыданиями.

Конечно, она чувствовала за собой вину. Подруга ведь ждала от нее помощи, как от хирурга. Но как она могла ей помочь? Некоторые вещи непосильны человеку, чтобы он ни делал, каким бы профессионалом ни был. Алистер и Эрик покинули этот мир безвозвратно. И как бы она сама ни хотела их вернуть к жизни, уже ничего нельзя было сделать… Ничего….

С воспроизведением записи вокруг подруг все перестало существовать. На экране показалось место, расположенное недалеко от них. Доктор, записавший по просьбе умирающей женщины видеообращение, успел это сделать за несколько минут до кончины девушки. Если бы не операбельная рана, возможно, никто бы не стал этого делать, но спасти ее было уже невозможно.

— Хлоя… — послышался родной голос, произносимый с трудом от хрипов. — Милая моя, любимая Хлоя. Если я сейчас умру, не держи, пожалуйста, на меня зла, — девушка обливалась горькими слезами, что были перемешаны со сгустками уже запекшейся и еще свежей кровью. — Я умоляю тебя! Если выживет мой малыш, пожалуйста, прошу тебя, прими его… Заклинаю всем сердцем, стань его опекуном. У меня нет никого, кроме тебя, девчонок и… и Алистера. Молю, полюби его, как своего ребенка. Я знаю, что прошу невозможного. Но это мой последний шанс на его счастливое будущее, чтобы я могла быть спокойна на том свете. У тебя доброе сердце! Подруга, малыш ни в чем не виноват. Не бросай его, пожалуйста! Прости меня… Прости за все… — сквозь динамик телефона стали слышаться сильные хрипы девушки, у которой открылось внутреннее кровотечение. — Извини, что мы с Алистером обманывали тебя. Умоляю, извини меня. Прости нас. Ты не заслужила этого, я знаю. Я всегда любила твоего мужчину. Мы были знакомы еще до ваших отношений. И, когда встретились на вашей с Алистером помолвке, все это случилось слишком спонтанно. Мы долго отвергали это, но не удержались… Так уж получилось, что это оказалось взаимно. Этот малыш… Это наш с ним ребенок… Мы хотели все тебе рассказать сегодня, но видимо не судьба. Будь счастлива! Я люблю тебя!