Ближайшая дюна вздрогнула.

Лина резко развернулась и присела на корточки.

— Нашла.

Сила разлилась в её ауре, и розовое свечение её эмблемы вспыхнуло в вечернем воздухе. Как раз в тот момент, когда она собиралась сдвинуться с места, холм ударил первым.

Осыпая землю мелкими брызгами песка и ракушек, монстр сорвался с вершины и приземлился перед нами. Более девяти метров длиной, он стоял на четырёх мощных лапах, которые заканчивались крючковатыми пальцами. Его червеобразное тело было покрыто толстой оранжевой чешуёй и пропитано блестящей слизью.

— Что... За... Хрень, — слова Калема были как нельзя уместны.

Три глаза по обе стороны от его челюстей мгновенно определили его местоположение. А потом тварь издала пронзительный крик, который сотряс берег и окутал нас зловонием гниющей плоти. Восемь острых языков высунулись между рядами зазубренных зубов.

Лина согнула руки.

— Это Скорпекс.

— Как будто это мне о чём-то говорит!

Калем нырнул в царство теней, увернувшись от одного из блуждающих языков, и возник позади нас. Скорпекс захлопнул челюсть. Какое-то мгновение он просто таращился на Лину.

— Подождите минутку, — она опустила руку, и сияние вокруг её эмблемы погасло. — Этот уже приручен.

Во мне зашевелилось беспокойство.

— Что значит, уже приручен?

— Я чувствую связь. Это… — её глаза распахнулись, а пальца задрожали. Она с трудом подбирала слова. — Он его.

Тварь снова взвизгнула и совершила выпад. Безукоризненно прицелившись, она взмахнула хвостом и вонзила жало в землю, прямо туда, где только что стояла Лина. Я вовремя оттащил её в сторону.

Ублюдок Заклинатель из "Полуночного Шута". Когда я в сию же минуту не доставил труп Лины к его ногам, он, видимо, решил, что мы нуждаемся в некотором стимуле. Огонь побежал по моим венам, и я нанес глубокую рану на ладонь.

— Убейте его. Сейчас же.

— С удовольствием, — обычно спокойное лицо Озиаса, казалось, было высечено из гранита, и он смотрел на увеличенное насекомое с огромным отвращением.

В руках он крепко сжал теневые клинки, а потом бросился на монстра. Он ударил его в шею сбоку, и два клинка окрасились кровью.

Пронзительный визг твари разорвал ночь. Отступив обратно, Скорпекс ударил Озиаса в грудь лапой. Озиас пролетел по воздуху и, пропахав дюнный холм, врезался позвоночником об основание пальмы. Кост и Калем бросились вперёд, вызвав на ходу теневые клинки, и метнули кинжалы в шкуру Скорпекса.

— Подождите! — голос Лины едва различался среди криков моих собратьев и криков твари. — Я думаю, он не хочет делать этого.

Разочарование пронзило мою грудь и, кровь на моей ладони, задрожав, превратилась в зазубренное лезвие.

— И?

— Не убивайте его, — Лина уставилась на моё оружие широко раскрытыми глазами. — Пожалуйста.

Я не мог поверить в то, о чём она просила. Звук соприкосновения плоти с плотью эхом прокатился по воздуху, и тело Калема, пролетев мимо нас, погрузилось в океан. Вода брызнула в ночь, и он вскочил на ноги. Тот же гнев, которым он обладал во время спарринга с Линой, поглотил его, и все узнаваемые следы Калема были потеряны в его маниакальном рычании. Он проскочил мимо нас и метнулся к зверю, на ходу вонзая в его шкуру новые клинки.

Озиас возник рядом с Костом. Одна рука была в кровоподтеках и сломана после предыдущего столкновения. Они замахнулись свежим оружием и бросились в атаку. Но их клинки заскользили по густой слизи зверя и попадали на землю, утонув в липких лужах. Лавируя между покрытыми шипами челюстями Скорпекса и жалом на его спине, они на каждом шагу уворачивались от опасных для жизни порезов.

Пора заканчивать. Я отошёл от Лины.

— Нет, — она схватила меня за запястье. — Я это чувствую. Не знаю почему, но я могу. Позволь мне сначала кое-что попробовать. А если я потерплю неудачу… — её взгляд скользнул к моему клинку. — Я не буду мешаться под ногами.

Всё внутри меня требовало ответить отказом. Но она смерила меня взглядом своих карих глаз. Эти глаза смогли прорваться сквозь все мои барьеры, все мои тщательно продуманные планы и рациональную защиту. Она была невыносимой силой, и у меня не было сил сопротивляться ей.

Стиснув зубы, я дёрнул её к твари.

— Я не отойду ни на шаг. Если зверь сделает хоть одно движение, чтобы ударить тебя, он нежилец. Поняла?

Она кивнула.

— Отзови их.

— Отступить! — крикнул я, перекрикивая рёв чудовища, и Кост с Озиасом скользнули в тени.

Не колеблясь, они снова появились позади меня. Калем не откликнулся на призыв. Потерявшись в своём гневе, он продолжал набрасываться на зверя.

Удар за ударом касался шкуры Скорпекса, но теперь у него была только одна цель, а не три. Песчаные дюны опрокинулись на землю, когда тварь развернулась и пристально посмотрела на Калема. И ударила. Быстро. Жало просвистело в воздухе и проткнуло плечо Калема.

— Калем! — не успел я и шагу сделать в его сторону, как Лина уже сорвалась с места.