Мои пальцы задрожали, и я сжал руки в кулаки. Вид этой твари на ней разрушил меня. Если бы она потерпела неудачу, я не смог бы удержаться от того, чтобы вернуть её обратно. И я не знаю, простила бы она меня когда-нибудь. Не думаю, что я простил бы себя.

К тому времени, как мы достигли гладких доков Ортега Кей, солнце уже коснулось горизонта. Всё ещё прячась, я выскользнул на палубу. Яркая изумрудная вспышка на краткий миг вспыхнула в небе, а потом исчезла, и яркое возбуждение в глазах Лины угрожало разрушить мою решимость. Я был задумчивой смесью ярости и отчаяния, и это сочетание не предвещало ничего хорошего никому.

— А вы будете сегодня в "Пьяной русалке"? — спросила Корин.

Накручивая волосы на палец, она ловила рыбу, не глядя. Не то, чтобы она должна была — Озиас был марлином в крошечной бочке, а она владела гарпуном.

Озиас усмехнулся.

— Думаю, мы в настроении праздновать.

Всё ещё пребывая в царстве теней, я поморщился.

Калем пригвоздил меня взглядом, глядя сквозь темноту, прежде чем прыгнуть к Лине. Осторожно улыбнувшись, он положил руку ей на плечо.

— Звучит неплохо для меня.

Я ушёл раньше, чем Лина успела ответить. Не оглядываясь, я пронёсся по улицам и нацелился на "Жареного кабана". Если они хотят отпраздновать, пусть так и будет. Я был не в настроении.

Я забаррикадировался в своей комнате и распахнул двойные двери, ведущие на пляж. Океанские волны пытались заглушить мои эмоции, но они отказывались подчиняться. Когда я ударил кулаком в стену, деревянные стружки рассыпались по полу. Бриз принёс соль с океана, и я закрыл глаза. Дыши. Этого не должно было случиться. Дыши. С какой стати она должна была пасть на мои колени? Дыши. Неужели я действительно заслужил это?

Да, да, я это заслужил. Мои руки были в крови, и они останутся такими до конца моего безбожного существования.

Я чуть не потерял её сегодня. Дело было не в ране, а в том, как она смотрела в пустоту, словно медленно сползала в безумие, благодаря магии Миада. Я мог оживить мёртвое тело, но не исцелить сломанный разум. Она не была бы мертва, но и не была бы по-настоящему живой. Сама мысль о том, что она ускользнёт за пределы моей досягаемости, разрушила вдребезги мой контроль. Если бы она не выбралась... если бы я потерял её из-за этого зверя…

Не будь смешным. Она не была моей, чтобы потерять её. И никогда не станет ею.

Я разжал руки. Уставился на отпечатки своих ногтей на коже. Я должен был быть сильнее этого.

За моей спиной раздался тихий стук в дверь. Кост. Он подождал некоторое время, и потом ускользнул от группы, чтобы прийти и проверить меня. Я прислонился к дверному косяку, всё ещё повернувшись к океану, и позвал его, не двигаясь с места.

— Войди.

Тихий щелчок, и петли заскрипели. Дверь распахнулась.

Скрестив руки на груди, я глубоко вздохнул.

— Тебе не нужно меня проверять.

Дверь захлопнулась.

— Я просто хотела прояснить ситуацию.

Мой пульс умер, я развернулся на пятках и обнаружил Лину, одной рукой она сжимала янтарную бутылку пряного желудёвого виски за горлышко, а другой держала два маленьких хрустальных бокала.

— Я думал, это Кост.

Она пожала плечами.

— Извини, что разочаровала.

Разочаровала? Я подавил смех. Кожа, сияющая от нашего недавнего пребывания на солнце. На Лине было тонкое персикового цвета платье, которое облегало её изгибы, она была далека от разочарования.

Схватившись за дверной косяк, я изо всех сил старался сохранить самообладание.

— Чего ты хочешь?

Она поморщилась.

— Извиниться.

Блёклая жёлтая люстра зажглась сама собой, когда в комнату ворвалась ночь. Лина стояла под ней, осторожно переминаясь с ноги на ногу, и смотрела на мою грудь, стараясь не встречаться со мной взглядом.

— В этом нет необходимости.

— Разве? — она пронзила меня взглядом, и моё сердце бешено заколотилось о грудную клетку. Она медленно пересекла комнату и встала передо мной. — Мне следовало сказать тебе, что я планирую. Я ошарашила тебя. Ты вправе злиться.

Безумец не стал скрывать этого. Образ покрытой кровью Лины всплыл в моём сознании, и низкий рык прорвался сквозь сжатые губы.

— Ты хоть представляешь, как это было глупо?

Её губы приоткрылись, готовые выплюнуть гневный ответ, но она захлопнула их. Её пристальный взгляд пожирал меня, и гнев, дёргающий её брови, исчез.

— Мне очень жаль. Я не хотела рисковать потерять Миада. Если бы что-то пошло не так, если бы кто-то из вас вмешался, я не смогла бы сделать его своим. Я бы его потеряла. Или я могла бы умереть.