— Командир… — неуверенно протянул Клус, переводя взгляд, то на льва, не спешившего убирать оружие, то на тело. — Не хотите объяснится?

— Нас предали. — вперёд вышел Даллорис, не дав Атхе молвить и полслова. — Чет`Ик была шпионом неизвестной организации. Подробностей мы и сами не знаем. К сожалению, живой её взять не удалось.

— Ясно… — только и ответил Клус.

— Чет`Ик… — пробормотал находившийся на грани беспамятства кобольд. — Что? Что с ней?

— А с этим что случилось? — спросил Коготь, пряча оружие в ножны. — Вас всего трое, где остальные? Монк? Фаррис? Дариус? Паук?

— Фаррис погиб. — промямлил Химмель. — Он попал в ловушку… Его… В фарш перемололо… От него даже мокрого места не осталась… С Сяо случился несчастный случай. Его… оружие… Взорвалось во время стрельбы. Ему оторвало кисть, осколками посекло лицо и шею. Мы перевязали раны, но он потерял много крови, постоянно что-то мямлит о каком-то предсказателе…

— Об остальных мы ничего не знаем. Мы и вас то, сумели отыскать лишь благодаря моему амулету. — продолжил за него Трёхпалый. Он посмотрел на что-то бурчащего кобольда, затем вновь повернулся к командиру. — Вы помните, что отшельник говорил Сяо? Вроде: «на тебя можно положиться, но не на твоё оружие»… Предсказания начинают сбываться…

«Кости великих будут стёрты в пыль борьбой. Ничто не вечно под луной.» — словно по волшебству возникли в голове слова Анфиса. — «Любой король утратит власть, каждому тирану предрешено пасть. Герой уйдёт, утратив силу, полые кости упадут в холодную могилу. Душа его сгорит в огне, глупцов слепых пленит пучина… Страх и уверенность — один яд, на сильного найдётся кто-то посильней… но холодными камнями выложен вечный путь к вершине. Волна накроется волной…»

— Кроме того, что слышали все… — продолжил вслух Атха. — Он сказал кое что мне. Сказал, что наш дальнейший путь скрыт от его глаз, но он наверняка знает — среди Клыков вечного Льда, мы встретим свою судьбу, что бы это не значило.

— Полагаю, для некоторых, это означает смерть…

Коготь дотронулся до амулета Трёхпалого и удивлённо замер, ощутив дрожащий, ноотчетливо близкий отклик.

— Клус… — он окликнул навигатора, вырывая того из раздумий. — Чувствуешь?

Немного помедлив, Трёхпалый напряженно ответил:

— Да. — он тут же повернулся в сторону выхода. — Яваис… Он… Ранен?.. В той стороне… Откуда мы пришли, быстрее! — навигатор что есть силы бросился бежать на помощь товарищу, но Атха в самый последний момент ухватил его за плече.

— Не торопись. — слова обдали Клуса холодом. — Возможно, это ловушка. После предательства Чет`Ик, я уже ничему не удивлюсь. — лев первым направился к выходу, сжимая в ладони амулет, готовясь в любой момент отразить атаку. Все остальные последовали за ним.

Пройдя по просторным коридорам, миновав несколько обвалившихся проходов и небольших жилых комнаток, ныне пустующих, остатки отряда оказались в большом, светлом зале для ужинов. По всей его длине простирался огромный, укрытый пыльной скатертью стол, на несколько десятков человек. Рядом с множеством магических ламп, на стенах висели старинные гобелены с гербами ордена ренегатов и несколько огромных картин в дорогих рамах. Все резные кресла в зале для трапез пустовали, все кроме одного. Во главе стола, нахохлившись, словно громадный, белый ворон, восседал неизвестный, вгрызаясь в плоть лежавшего перед ним тела.

Атха встал перед навигатором, не давая тому разглядеть изуродованное тело своего товарища. Остальные смотрели на происходящие с отвращением и шоком. Белый неспешно поднял испачканную в крови морду и десятками черных глазок уставился на своих гостей. Укутавшись в свой плащ он медленно встал из-за стола во весь свой немаленький рост. На шее у него болтался талисман Паука, подаренный тому Трёхпалым.

— Яваис!? — обречённо всхлипнул Клус, узнав своего друга по остаткам доспехов на изувеченном теле. — Этого не может быть! Нет!!!

— Приветствую вас. — задорный бас Монка эхом прокатился по залу. Белый склонился в низком поклоне, не обращая внимания на впадающего в истерику мага.

Атху передёрнуло, в его груди всё перевернулось, когда он понял, что говорит с ним отнюдь не его товарищ, а это демоническое подобие насекомого. Коготь не мог вымолвить и слова, полный боли и отчаяния, тихий вздох встал у него поперёк глотки, а язык отказался подчиняться хозяину.

— Я ожидал прибытия новых противников. — речь Монка сменилась тоскливым, полным безысходности голосом Праведника. Существо коснулось тонкими пальцами висевшего не шее амулета. — Рад, что эта вещичка всё же подействовала. — юный голосок Дариуса.

— Что ты такое? — старый паладин собрался с силами, прогоняя разбушевавшиеся чувства. Нельзя поддаваться сомнениям, нельзя впадать в эмоции.

— Я тот, кто несёт в себе имена Нерушимого Монка и Дариуса Дэргрейда, погибших от моей руки. — горделиво ответило существо. С каждым сказанным предложением его голос менялся. Всего голосов было пятеро. Но последний, мерзкий, писклявый, принадлежал кому-то, не причастному к отряду. Скорее всего, одному из ренегатов. — Скоро и ваши имена присоединятся к ним.