— Кстати, а как вообще осуществляется выбор этих направлений?

— Автоматический выбор происходит лишь в первый раз; когда только вступаешь в культ, — отозвался Стефан. По лесу ему приходилось идти сгорбленным: из-за высокого роста Мясницкий рисковал налететь на ветку и остаться без глаза. — Говорят, выбор делает сам Бог Носорог… ну, или в данном случае Гремучая змея, получается.

Шестипалая ладонь Гроха со звонким щелчком ударилась о его зелёный лоб раньше, чем Стефан закончил предложение. С усталым вздохом сектант ответил:

— В очередной раз убеждаюсь, что религиозный фанатизм до добра не доводит. Цвет культа выбирается автоматически: в зависимости от твоей генетической предрасположенности. Это биология, товарищи!.. Для того чтобы тебя, условно, заразить, нужно подобрать такой набор генов, который лучше всего приживётся в организме. Ну, и если есть свободный слот, следующее направление этого же культа можно выбрать самостоятельно: к тому времени организм станет более восприимчивым к «магическим» чернилам.

Судя по выражению лица Стефана, Мясницкий не понял ни слова. Да и мне, признаться, было сложновато уложить в голову полученную информацию. Гены, боги, цвета, направления… В общем, главное — понять игровую механику.

В случае Стефана, который только намеревался стать частью культа Гремучей змеи, выбор направления — полный рандом. А вот я, уже имея две красные татуировки Гремучей змеи, мог выбирать самостоятельно. Другой вопрос, что слот под татуировку лучше приберечь.

***

Грох вновь прошептал какие-то заклинания на неизвестном мне наречии, его маленькие чёрные глазки закатились, а вошедшая под кожу Стефана игла окрасила её в ярко-синий… И уже вскоре на правом плече Мясницкого красовалась бирюзовая гремучая змея. Выглядела она крайне натурально и была точной копией тех змей, что покрывали корпус Гроха и мои плечи.

Расположилась бирюзовая змея в нескольких сантиметрах от красного носорога, который, кажется, вот-вот готов был взбрыкнуть и помчаться в лобовую атаку на пресмыкающееся. Змея, впрочем, в долгу не оставалась: ощетинившись, она чуть подёргивала трещоткой, предупреждая противника о нависшей над ним опасности.

После «совершенно точно немагического ритуала» Грох рассказал уже знакомую мне традиционную историю культа, не преминув высказать и собственный взгляд на существующий порядок вещей. В общем, буквально полчаса — и Стефан превратился в разыскиваемого всеми Тремя Великими Храмами еретика и сектанта.

Его, впрочем, это не очень волновало. Мясницкий с детской улыбкой рассматривал свою вторую татуировку и, судя по дёргающимся зрачкам, возился с профилем, в котором теперь значилось сразу два культа: красный носорог и синяя змея.

— Грох, а что даёт бирюзовый цвет Гремучей змеи? С красным и жёлтым вроде как всё ясно. Первый — это приращение артефактов. Второй — поиск, исследование и использование секретных характеристик, но бирюзовый?..

— Бирюзовый — это направление, позволяющее модифицировать артефакты, Корт. — проговорил уставший октопус. — Помнишь Электрический щелчок?.. Этот артефакт мой знакомый из Второго мира переработал: сделал ручки, чтобы хоть как-то удерживать болванку, и поставил генератор для скопления нескольких зарядов.

— А ты сам разве не можешь проводить модификации?.. Ну, или какой-нибудь мастер-техник.

— Могу. Да и мастер-техник (особенно из Шестого-Седьмого миров) тоже сможет. Но для этого нужно потратить лет десять, изучая древние технологии, и ещё года полтора — на создание модификаций. А у Стефана эти навыки вшиты теперь на подкорку сознания. Между прочим, толковый бирюзовый техник гораздо более полезный игрок, чем представители красного мяса, Корт… Одно дело трупами противника заваливать и дармовыми артефактами, а другое — интеллектом! — Грох хохотнул, подёргивая щупальцами, в которых вновь краснел огонёк самокрутки. — Ладно, Корт, не обижайся!.. Кто ж виноват, что у тебя на генетическом уровне предрасположенность к такого рода деятельности?

В общем, Грох был в своём репертуаре.

***

После того, как Великая Гремучая змея, гены или рандом (нужное подчеркнуть) выбрали для Мясницкого бирюзовое направление развития, отношения Гроха к нашему новому товарищу разительно поменялось.

Если поначалу октопус сомневался в целесообразности перетягивания на свою сторону этого безобидного белобрысого парня, а случайно обронённое им слово «осьминог» — страшное оскорбление для октопусов — могло стоить Стефану жизни, то теперь эта двоица целыми днями возилась с артефактами в подвале Гроха. Они исследовали пыльные механизмы, собранные сектантом за эти пятнадцать лет, и даже делали попытки заняться их модификациями. Мне же оставалось бродить по лесу в компании молчаливого Воя в поисках новой жертвы для прокачки: «красному мясу» поднимать уровни можно было только таким вот нехитрым способом, по кд (и по мере физической возможности) активируя Приращение.

Я резал мобов, душил их руками и даже бил стальным коленом: Правый наколенник Алого барона, по молчаливому согласию Гроха, оказался в моём безраздельном пользовании. От кого-то приходилось и удирать — а уж в этом нам с биглем равных уж точно не было. Ядерную батарею в кулак — и гонишь по лесу, пока Вой телепортируется между деревьями, запутывая следы, а его призрачная копия отвлекает погоню. Пару раз, когда за нами увязывался особенно быстрый хищник или киборг, приходилось приращивать сразу две малые батареи — и тогда скорость подскакивала настолько, что единственным более или менее безопасным вариантом для бега оказывалось чистое поле: выбор лесополосы был чреват сотрясением мозга или даже смертельным исходом.