Чёрт.

— Не важно, на чём мы остановились, — небрежно говорит Данте. — Важно лишь то, где мы находимся сейчас. И мне нравится то, что у нас есть. А тебе?

Я киваю. Конечно, мне тоже это нравится.

— И я не хочу, чтобы ты когда-нибудь думала, что мы должны торопиться. Ни ради меня, ни ради чего-либо ещё. Ладно?

Лицо Данте такое милое, такое серьезное. Такое заботливое. И я клянусь всем святым, что не могу любить его больше, чем уже люблю. Это физически невозможно. Моё сердце больше не может сдерживать любовь.

И вдруг приходит прозрение, которое поражает меня в раскаленном добела просветляющем порыве. Любовь — это всё, что имеет значение. Всё остальное — детали. Секс/занятие любовью/физическая близость будут великолепны, я уверена. Подчеркните нужное. Это будет офигенно. С Данте. Но любовь сама по себе — важная вещь. И я так, так, так люблю его.

— Ладно, — киваю я. — Ты думал, что торопишь меня?

Он задумывается об этом, прижимая подушку к своей сильной груди. Я ловлю себя на мысли, что хочу быть этой подушкой.

— Не нарочно. Но иногда, вещи могут быть истолкованы иначе, чем они предполагались, — осторожно говорит Данте. — Я не хочу думать, что давлю на тебя. Потому что это не так. Я не буду, обещаю. То, что у нас есть... это так неожиданно. И я думаю, что это удивительно. И я не собираюсь рисковать этим, пытаясь поторопить тебя.

Моё сердце скоро взорвётся от любви к этому парню. Это чистая правда.

Я качаю головой, улыбаюсь и беру его за руку, крепко сжимая в своих руках.

— Данте, это самое прекрасное и милое, что мне когда-либо говорили. Парни у меня дома просто не говорят так. Я люблю это. И я люблю тебя.

СвятыеМилыеОбезьянки.

Я сказала это.

Я сказала это.

Я сказала это.

Я такая дура. Теперь он решит, что я какая-та ПомешеннаяСумасшедшаяДевица. Мы знаем друг друга всего шесть недель. И я сказала слово на букву Л. Вслух. Данте. Гилиберти. Я. Такая. Тупая.

— Я тоже люблю тебя.

Слова Данте звучат хрипло, низко и сексуально в ночи, и ОБОЖЕМОЙ.

Он любит меня.

Я не могу дышать.

— Риз?

Данте смотрит на меня с беспокойством. Потому что я уставилась на него как идиотка.

— Я в порядке, — спешу заверить его я. — На секунду я почувствовала себя глупо. Но теперь это не так.

— Хорошо, — говорит он. — Я не хочу, чтобы ты когда-либо чувствовала себя глупо рядом со мной. Я вступил в конский навоз перед тобой, но ты, вероятно, никогда не сможешь сделать ничего более неловкого или глупого, чем это.

— Это вызов? — спрашиваю я с улыбкой, прижимаясь к нему.

Он сжимает руки вокруг меня, и внезапно я осознаю, что у нас происходит настоящее объятие влюблённых. Данте целует мои волосы, и это так прекрасно. И мысль о сексе сегодня вечером уходит на самый дальний план. Она была отодвинута этой сладкой беседой и звездами, и морем, и его запахом, и тем фактом, что ДантеГилибертиЛюбитМеняТОЖЕЕЕЕЕЕЕЕ.

Мир не может стать лучше, чем уже есть.

Глава 23

«Кому: Бекка Клайн < I . am . a . B @ bluejupiter . net

От: Риз Эллис < ReeciPiecie @ thecloud . com

Тема: ОБОЖЕМОЙ

Беккс,

Я сказала ему, что люблю его. И он ответил мне взаимностью. Не могу дождаться, когда познакомлю тебя с ним. Он обязательно тебе понравится.

Целую,

Риз

P . S .: Не говори об этом моей маме. Не хочу, чтобы она писала мне по двадцать раз на дню, дабы узнать подробности»

Я до сих пор парю в облаках.

Я почти не спала прошлой ночью, даже после того, как меня отвезли в дом Гилиберти в карете, под звёздами. На самом деле, особенно после того, как меня отвезли в дом Гилиберти в карете, под звёздами. Руки Данте обнимали меня всю дорогу домой.

Я проснулась, когда взошло солнце и его лучи начали проникать через окно в комнату. Я вышла на балкон с кофе и свернулась калачиком за своим маленьким столиком, надеясь, что Данте тоже выйдет на балкон.