– Пр-р-риступаю! – сообщила блоха.

В мгновение ока ее и так не маленькие зубки вдруг превратились в настоящие иглы. Некоторые из них были с острым режущим краем, видимо, чтобы отрезать необходимые куски.

Я с вниманием уставилась на то, как начала протекать работа. Рейшер устроился у меня на кровати, зевая и изучая какую-то из книг, которую прежде взял на полке.

Я немного ему позавидовала. Сейчас, в облике жабы, простые мирские радости в виде чтения мне были недоступны. А я сейчас с таким бы удовольствием почитала бы какой-нибудь слезливый любовный роман! Про сира Подерика, страстно влюбленного в леди Розу Крукбургскую… Про их беззаветную любовь.

– Какая красота получается, – едва не прослезилась я, глядя, как старательно блоха выгрызает нужные куски, а затем, пропуская нитку сквозь зубы, сшивает.

Вот это мне повезло! От такой работы Шиан точно удавится от шока! Я даже довольно подхихикивала и потирала ладошки.

И вот, настала та минута, когда перед моими глазами появилась готовая рубаха, без пуговиц. Согласно фасону ее нужно было надевать через голову. На такой, старославянский манер. Разве что вышивки не было пестрой.

– Готово, да? – с надеждой спросила я, подползая ближе.

Грызоштымра загородила собой работу.

– Нет еще. Самое главное осталось…

И снова захрустела. Будто бы разминалась перед длинным забегом.

– А чего главное-то? Нормально же… Мне и так сойдет….

– РУБАШКИ ПО ОДНОМУ ФАСОНУ ИДУТ! – вдруг рявкнула блоха.

И тут произошло нечто такое, то повергло меня в культурный шок. Потому что скорошвейка вдруг вновь захрустела челюстями, а потом заработала ими, проходясь по своему творению на манер дырокола. Дырокола – это потому, что после ее “дизайнерского шлифования” в рубашке, такой красивой и аккуратной, оставались одни дыры! Дыры в виде сердечек, в виде квадратиков, в виде маленьких лягушек… Дыры ромбиком, дыры в клеточку, дыры в кружочек…

– Мама… – пискнула я. – Где же мне здесь стежочек-то оставить?

А блоха тем временем с увлечением продолжала свою работу, переходя на рукава. С ними была отдельная история. Потому что зачем рубашке вообще рукава? Вместо них отлично подойдет лапша… Ну, ткань в виде лапши. Плешивенькой такой. Как будто ее в жесткой драке выдирали.

– Это еще не все, – пробасила блоха-скорошвейка. – Теперь модный рисунок.

Я застонала.

– Какой еще рисунок?!

– Модный, – легко отозвался с кровати явно посмеивающийся Рейшер. – Согласись, не все так плохо выходит. По времени ты укладываешься, а что до рубашки… Так ты же сама от Шиана не в восторге. Или я ошибаюсь?

Я обернулась.

– С чего вы взяли?

– Я многое знаю… И многое вижу. Так что? Я прав?

– Я домой хочу, – уклончиво ответила я. – И свободы.

– Но ты же догадываешься, что Шиан тебя так просто не отпустит? После Наины ты единственная красивая претендентка. К тому же, не обделена умом и чувством юмора… С учетом того, что Его Величество терпеть не может мою сестру, все очевидно. В смысле его выбор.

Я удивленно посмотрела на мужчину.

– Но разве вы можете судить о моей внешности, если я… В смысле если я жаба?

Рейшер засмеялся.

– Я уже говорил, что вижу гораздо больше, чем все остальные… Таков уж мой дар. Все, что касается любви – моя стихия. И внешность играет в этом не последнюю роль. Твой настоящий облик я видел…

Я замолчала.

– Ясно.

– Я могу помочь тебе… Ты ведь не хочешь, чтобы император узнал о том, какая ты на самом деле?

В моих глазах загорелся живой интерес.

– И какие предложения?

– Самые невероятные! – подмигнул мне мужчина.

Глава 19

Император Шиан Шесс Четырнадцатый

– Ваше Змеейшество… – мой слуга склонился в низком поклоне. – Осмелюсь сообщить, что вам передан подарок… Вернее, обещанный подарок.

– Обещанный подарок? – удивился я.

– Да.

В руках у мужчины был какой-то сверток. Слуга протянул его мне.

– От кого он?

– От леди Алены.

Я усмехнулся. Девчонка не забыла о том, что должна была мне рубашку. Что ж… Похвально. Для нее. А я – дурак, совсем забыл о том, что дал ей подобное задание. Если бы девушка не вспомнила, чтобы бы было в итоге? Проклятье болот бы ее настигло. Конечно же, я бы сумел его отменить. Но это было бы весьма сложно…

Вздохнул. Раньше со мной не бывало подобных провалов в памяти. Так что же произошло сейчас? Я так переволновался о том, что произошло с ней на испытании, что совсем позабыл обо всем остальном!

– Можешь идти, – отпустил я слугу.

Тот поклонился и ушел, я же зашуршал оберточной бумагой. Мне было интересно, что же она сшила для меня… Какую-нибудь невероятно красивую вещь… Невольно я подумал о том, что при нашей следующей встрече обязательно буду в ее рубашке, чтобы она поняла, что я ценю ее… Чтобы она поняла, что стала значить для меня отчего-то слишком много.