– У меня мощности процессора не хватает, – хмуро буркнул он. – Здесь чертова уйма комбинаций. Миллиарды. Нужно время. Очень много времени. И мощный компьютер. Делаю все что могу…

День прошел в напряжении – Конструктор заявлял о себе уже с полным правом. Если ночью он только присматривался к переборке, примеривался, пробуя на зуб, – днем взялся основательно. Удары следовали с равными промежутками, один за другим, с механической настойчивостью автомата – мощные, они разносились по шахте и взлетали даже сюда, на двухсотый, четырьмястами метрами выше. Иначе и быть не могло – масса механизма, навскидку, составляла тонн восемьдесят, а то и за сотню. И в этом была еще одна опасность – рано или поздно контроллеров заинтересует источник шума и они явятся проверять. Если раньше не поддастся гермодверь, выпустив Кощея на свободу.

А обойма по-прежнему сидела на площадке и ждала. Весь день Илья провел у двери, колдуя с терминалом – ворчал, ругался, психовал, снова затихал на долгое время, тыкая пальцем в экран и бормоча под нос свои программаторские заклинания… но время шло, а результата не было. Чтоб хоть как-то снять напряжение, понемногу охватывающее бойцов, Серега начал вспоминать пройденную дорогу. Вслух. Он надеялся, что его разглагольствования заставят ребят отвлечься – и вроде помогало. Так ведь и темы благодатные…

Наконец стала понятна причина второго обвала. Под завалом сидела какая-то часть Конструктора – и наверняка она слышала агонию бойцов, запомнила перестук морзянки. Возможно, после обвала Конструктор вернулся и смог связаться с комаром-переростком, снять информацию. И – ушел. А мелкая конструкция так и осталась на долгие годы лежать под завалом. Отключилась, закуклилась, ушла в режим ожидания, когда работал один лишь слуховой сенсор. Много ли ему надо топливника? Доли процентов. Но стоило в галерее объявиться людям – оно проснулось. Кто знает, какие процессы происходили в его мозгу, но оно явно понимало, что по ту сторону завала – враг. И, выстроив цепочку логичных умозаключений, самоликвидировалось, надеясь таким образом стронуть завал и уничтожить противника. Что ж… вполне логично. Тем более что и получилось почти. Знайка, выслушав эту теорию, пожал плечами. Могло быть и так. И за неимением лучшего объяснения пришлось удовлетвориться этим.

Зато прояснился другой вопрос – почему племя осталось на месте. Сам Конструктор не мог пролезть в боковой коридор или вентиляцию – но его составные части, самоделки, – могли. И пролезть, и догнать, и остановить, и вернуть назад. И дикари ничего не могли противопоставить. Кощей стал для них самым настоящим божеством, от которого некуда деваться. Да, он защищал их – но защищал как пастух, берегущий от волков стадо баранов. Конечный итог любого члена племени – биореактор. И уж там совершенно параллельно, полноценный человек ты или не совсем. Все в дело сгодится. Незавидная участь, что и говорить.

И наконец появился ответ на вопрос, который многие годы терзал научников. Вероятно, под Домом все еще оставались какие-то части Конструктора – один ли, несколько, а может, и небольшая колония… Именно они и сбивали дроны, когда научники пытались исследовать Отработку. Думая об этом, Серега сразу представил себе что-то вроде осиного гнезда, прилепившегося к дереву, – серый матовый шар, разделенный внутри на множество мелких ячеек, где шевелились мерзкие создания. Аж передернуло. Оставался вопрос, куда утаскивались мертвые тела, откуда брали энергию – но и тут нашелся вполне логичный вариант: уж коль внутри Конструктора скрывался биореактор – не мог ли он соорудить такой же для колонии? Она необходима на постоянной основе – Кощей не мог знать, когда откроются ворота и упадет очередной младенец. Постоянная готовность обязательна. И некий стационарный пост, где обитает какое-то количество механизмов – самое логичное решение. А топливо для реактора накаты поставляли исправно.

– Вернемся – нужно днище чистить, – ворчал Хенкель. – Спустимся обоймой – и сбросим эту мерзость… Пакость какая, а? Все это время внизу орудует шайка упырей – а мы в ус не дуем!..

– Скорее всего другие дела станут более актуальны, – усмехнулся Злодей. – Не до отпрысков Кощея, я тебе гарантирую…

– Переселение? – предположил Маньяк.

Пашка неопределенно качнул головой:

– Как Совет решит. Командир, что думаешь?

Серега тоже склонялся к такому варианту. Как минимум – Пункт Управления. А может, и выше, в Гексагон. Это предстояло еще понять. Во всяком случае, познав, наконец, окружающий мир, они резко переросли Дом, рывком выскочив из маленьких штанишек. После возвращения обоймы эпоха перемен неизбежна. А уж в какую сторону – это Совету решать.

К вечеру пароль так и не был найден. Знайка с хмурой физиономией сидел под дверью, опершись спиной о ее матовый серый металл, и вяло водил пальцем по экрану планшетника. Сереге знал это состояние – мозг, который работал весь день с полной отдачей, требовал отдыха. Плавал в прострации – и плевать на окружающее. И даже на Кощея.

А он, меж тем, продолжал ломить. Еще в середине дня Серега отправил вниз отделение один-три, осмотреть переборку и бетон обделки – и результаты оказались неутешительные. Сталь гермодвери прогнулась и начала вспучиваться. Уже пошли процессы разрушения на молекулярном уровне, уже пошли микротрещины в слоях, уже деформировалась внутренняя структура и разрывались связи… Прочность гермы не бесконечна, и такое понятие как «усталость металла» имеет место быть. Сутки-двое – и Конструктор вырвется.

– Башкой он там долбит что ли… – слушая методичные удары, бурчал Дед. – Переборка гнется, а ему хоть бы хны…

– Не обязательно, – нехотя ответил Илья. – Конструктор тварь умная. Зарядил топливник – уже дееспособен. Притащил мотовоз – а то и два-три; в одну связку спарил – и долбит. Разгоняет – и долбит. Разгоняет – и…

– Ладно, – оборвал Серега. – Хватит.

– А вентиляция? – спросил Маньяк – и Сотников сразу понял, что он имеет в виду.

– Значит, вентиляция горизонта изолирована от Джунглей. Дом ведь тоже изолирован. Упала переборка – упали и заслонки вентиляции. Поэтому мелочь не может пролезть. У него выхода нет, кроме как гермодверь ломать.