— Приветствую тебя в своих землях, Аделаида, дочь Хаэла. Я старший тетрарх Тифиэл, — радушно обратился к ней мужчина почти без акцента.

— Дочь Хаэла… С чего вы взяли… Откуда вы знаете… — начала бормотать Аделаида, но тетрарх перебил.

— Про твоего отца? — спросил он и испытующе посмотрел на пленницу. — Я обладаю даром видеть душу своего народа. Я знаю, когда кто-то что-то скрывает. Ты сама можешь не знать о себе какие-то вещи, но я вижу и твою душу.

Как-то пугающе звучало такое заверение. Меж тем, видя неуверенность в лице своей гостьи, тетрарх, ухмыльнувшись, продолжил:

— Так как ты не чистокровный эльф, я не могу мерить тебя нашими законами, — сказал он, — и по этой же причине остаться в Сумрачном Городе ты не можешь. Но в тебе течет кровь нашей создательницы, поэтому и карать тебя я считаю несправедливым. Тебе разрешается пробыть в деревне ровно одну ночь, а с восходом солнца ты должна будешь двинуться обратно к ущелью, чтобы покинуть эти земли. Я обяжу часовых не препятствовать твоему возвращению, и тебе будет дана дипломатическая неприкосновенность ровно на два дня, что должно быть достаточно для того, чтобы ты успела получить все интересующие тебя сведения о нашей стране. Но помни: потом ты сама за себя.

Это было намного больше, чем Аделаида могла ожидать. Ночью она обдумывала всевозможные варианты, и в голову ей приходили наихудшие из опасений. Словно груз спал с ее сердца. Аделаида поблагодарила тетрарха, откланялась и направилась к выходу.

— И еще, — остановил Тифиэл ее у самого порога, — в тебе есть сила, которая досталась тебе, так сказать, по наследству. Я попрошу Крида проводить тебя к иерарху[5]. Правитель посоветует тебе, что делать дальше.

Около часа Аделаида прождала на ступеньках, пока тетрарх обсуждал что-то с Алхеной и Кридом, высоким темнокожим мужчиной в мешковатом сером костюме и с такими же серыми прилизанными волосами. Затем они появились на пороге.

— Не знаю, чем ты заслужила такую милость, — тщательно скрывая презрение, обратилась к странной эльфийке Алхена, — но воля Тифиэла — это и наша воля. Следуй за Кридом. Он отведет тебя к иерарху.

Крид, явно не разделяющий миролюбие старшего тетрарха и Алхены, резко крутанул головой и двинулся вниз по ступенькам.

— Иди за ним, — приказала Алхена и исчезла в дверях дворца.

Аделаида поспешила за высоким эльфом. Он шел так быстро, что она едва успевала смотреть по сторонам. Деревня Темных Эльфов была устроена в пещере под скалой, которую эльфы называли Черной Горой. Вся деревня покоилась под землей в жерле потухшего тысячелетия назад вулкана. Купол ее поддерживали колоссальные колонны. Все здания и сооружения в городе были построены из крепчайшего черного гранита и вулканического стекла — обсидиана. В самом центре деревни виднелась огромная рука, поднимающаяся в темноту пещеры. Проходя мимо, Аделаида на секунду задержалась у края обрыва, прикрытого плотной решеткой, и, к своему величайшему изумлению, обнаружила, что рука принадлежала гигантской статуе прекрасной женщины, скрытой в глубоком колодце. И лишь ее устремленная вверх ладонь возвышалась над центральной площадью деревни, испуская постоянный разряд молний, накапливающийся под сводом пещеры в виде сферического сгустка и создающий вокруг себя воронку из светящейся пыли и тумана. По сравнению с эльфийскими трюками, которым обучилась Аделаида за годы своих странствий, занимаясь с темным ассасином, эта магия показалась ей чем-то действительно запредельным и даже сакральным.

Вскоре, провожаемые любопытными взорами немногочисленных прохожих, два темных эльфа добрели до края деревни, где кривая уходящая вверх лента дороги вела к выходу из подземелья. Как только Аделаида вышла наружу, у самого входа в пещеру она заметила часовых, схвативших ее вчера.

— Кель! — крикнула она Криду с просьбой подождать, а затем подбежала к одному из часовых и спросила, не видел ли он вчера волчонка, когда схватил ее.

Но часовой лишь непонимающе посмотрел на незнакомку и гордо отвел глаза. Аделаида не сдавалась и попыталась объясниться ломаной смесью слов, которые помнила:

— Дрог. Уста. Инфуль.

Часовой еще раз посмотрел на нее впритык, что-то рявкнул и отрицательно помотал головой.

Аделаида поняла, что, скорее всего, телепорт магического зверя сработал лишь на нее.

— Алю, — поторопил Крид.

Они пошли по протоптанной дороге мимо заброшенного высохшего сада к огромному храму, от которого исходил такой поток энергии, что Аделаида начала невольно шататься из стороны в сторону. Кое-как, с тяжелой головой она ступила на порог, и внезапно весь дискомфорт ушел. В голове зашептались сотни голосов на непонятном языке. Аделаида знала, что они пытаются ей сказать что-то очень важное, но не могла выловить из бесконечного потока ни единого слова. Она долго стояла у порога, вслушиваясь в голоса, но внезапно ей на плечо упала чья-то тяжелая рука. Крид протягивал пленнице ее дорожную сумку и оружие. Потом он легонько кивнул головой и вышел.

Храм Шилен, где очутилась Аделаида, представлял собой внутри огромное по площади помещение с высоченными потолками и древним убранством. Центром храма являлась гигантская статуя богини Шилен в виде ужасного змееподобного демона, символизирующая ее изгнание и заточение.

В центре залы путницу встретил сам иерарх Митраэл, мудрый из мудрейших, который вот уже несколько веков не мог покинуть стен этого храма из-за наложенной на него магической печати.

— Тетрарх Тифиэл посоветовал мне поговорить с Вами. Он сказал, что я могу получить от Вас ценный совет, — с ходу выпалила Аделаида.

— Ты пришла не только за знаниями, ты пришла за правдой, за историей… — начал Митраэл свой длинный рассказ, и Аделаида приготовилась внимательно его слушать.

Долго-долго Митраэл рассказывал ей о великом чародее Даспарионе, пришедшем к нему столетия назад с предложением о сделке, о войне между эльфами, о предательстве людей и о пророчестве Шилен, которая открыла темным эльфам истины бытия.

Из длинного спутанного рассказа Аделаида поняла, что иерарх Митраэл являлся правителем пещерных эльфов. Будучи талантливым чародеем, он учился темной магии у могущественного колдуна Даспариона в обмен на секрет долголетия, даже не предполагая, какую цену ему и всему его народу придется заплатить за эти знания в будущем. Едва пещерные эльфы заполучили в свое распоряжение основы черной магии, они немедленно заявили о своем превосходстве над древесными, и разразилась война. Тогда люди встали на защиту древесных эльфов и использовали сильнейшее заклятие против самого Митраэла. Из-за потери правителя моральный дух пещерных эльфов был подорван, и им пришлось отступить, хотя до победы оставалось уже недолго. Из-за злых козней Даспариона заклинания черной магии, которыми последователи Митраэла наносили удары, уничтожили многовековые эльфийские леса. Погибая, древни прокляли пещерных эльфов со всей оставшейся в них магической силой, в результате чего высох окружающий их поселение прекрасный лес, а тела их потемнели. Лучи дневного светила стали для них смертельной пыткой, и сотню лет они жили, скрываясь под землей от его света. Не так давно проклятье с них было снято, поэтому некоторые смельчаки постепенно начали переселяться на поверхность. Священная негласная война велась темными эльфами против расы людей в надежде отомстить за предательство колдуна Даспариона, а также против светлых эльфов, преследовавших и угнетавших своих собратьев долгие века. Иерарх, исполненный уверенности, долгое время размышлял о том, что, прожив сотню лет во мраке, темные эльфы, как никто другой, сумели познать истину, сокрытую в тенях. Он выразил убеждение, что эта истина позволит им в будущем захватить материк и стать правителями земли. Он сказал, что многие эльфы, проникая в мир людей, медленно, но верно копят силы и распространяют свое влияние, готовясь к последней священной битве.