– Эта чесотка меня просто замучила! – уже в который раз пожаловался Дмитрий, раздирая кожу на тыльной стороне ладони до крови.

– А ты не чеши! Сколько раз тебе говорить? – ответила Катя, снова посмотрев на него с некоторой опаской.

– Если бы это было так просто. Сама попробуй! – огрызнулся Дима, а после напряжённой паузы продолжил. – А чего это ты на меня так косишься? Я уже не первый раз замечаю.

– Ничего.

– Ничего? – переспросил тот и горько усмехнулся. – Да ладно, что я не понимаю, что ли? Только и ждете, как бы у меня жабры не начали расти или глаза на затылке, да?

– Чушь не неси, Дим! – Катя остановилась и посмотрела на него как на нашкодившего ребенка. – Постарайся держать себя в руках! Доберёмся до места, что-нибудь придумаем!

– Не доберемся.

– Что за ерунда? Не говори так!

– За последние несколько часов мне стало гораздо хуже, а мы ещё даже оружейную не нашли.
– нахмурился парень.
– Знаете, я давно заметил, что со мной что-то не так. Но по привычке списывал на последствия усталости и недосып. А потом профессор Серов мне какой-то витаминный коктейль вколол. Тогда стало заметно лучше, но всего на три-четыре часа. Я старался этого не показывать. Думал – ерунда, пройдёт! А теперь вот, прям чувствую, что-то...

Дмитрий тяжело вздохнул, но больше ничего не сказал, лишь махнув рукой.

Он шёл последним. Скат и Костолом шли впереди, то и дело ожидая появления из-за очередного угла какой-нибудь опасной твари. Следом шагал подполковник, иногда останавливаясь и вспоминая известную только ему одному карту технического уровня.

Затем Андрей. Настроение у него было - дрянь. Шутить напрочь расхотелось. Ещё бы, когда твой друг на грани срыва, вызванным жуткой неконтролируемой мутацией организма – поневоле будет не до шуток. Я и Катя шли вместе, стараясь держаться ближе к Диме – мало ли что? О том, что это может быть заразно, никто из нас даже не подумал. Да если бы это было так, Шевченко наверняка бы предупредил?!

Я не допускал мыслей о том, что друг может стать для нас опасным. Хрен его знает, что этот паразит, цвета дерьма, ввёл в его кровь. Подполковник на этот счет ничего дельного не сказал, лишь время от времени приводил какие-то воспоминания о наблюдениях ещё на ранних этапах создания организма-паразита. Информация была отрывочной и совершенно бесполезной.

Облачившись в добытые бывшими наёмниками противогазы, вся наша группа без инцидентов спустилась вниз. Бродить по техническому уровню было жутковато, хотя за сорок минут таких блужданий на нашем пути так никто и не встретился. Что именно отравило воздух мы тоже так и не обнаружили, хотя Шевченко и предположил что, скорее всего, окислились и потекли большие промышленные аккумуляторы, коих тут было очень много. Химическая реакция вызвала отравление воздуха, а тот в свою очередь потравил обитающих на уровне крыс-мутантов.

Никаких других тварей здесь не оказалось, что не могло не радовать. С огнестрельным оружием у нас было совсем плохо и попадись, не дай бог, какой-нибудь мутант – нам бы точно не поздоровилось.

Хотя о чем это я? О здоровье? Смешно пытаться самому оценить его состояние. Оно было настолько печальным, что я даже не хотел об этом думать. Организм держался лишь на морально-волевых. Или же некоторое поддерживающее действие всё-таки оказывала сыворотка Германова.

Противогазы вскоре сняли - воздух стал чище.

– Чтоб на тебя козла старого крысы наблевали! – подумал я, а вслух лишь промычал что-то многозначительное.

– Макс? – Андрей подошёл ко мне поближе. – Надо что-то делать.

– А поподробнее?

– Димка... Глянь на него. Кажется, бледный весь. Глаза какие-то мутные. Кое-как тащится, того и гляди упадет.

– Я заметил, – тихо ответил я. – Но прямо сейчас мы ничего не можем сделать. Нужно идти дальше.

– А почему мы не можем перелить твою кровь здесь? Тут же лаборатории...

– Эй! Не смотрите на меня, как на прокаженного, – тяжело выдохнул Дима, а затем закашлялся. – Я ещё... Черт! Нормально...

Олег Анатольевич, услышав мои слова, вдруг остановился.

– Парень! – позвал он. – А знаешь, есть некоторая вероятность того, что с тобой ничего плохого не случиться.

– Серьёзно? – расслабившись, произнёс Дима. – И почему же?

– Я тут вспомнил... Этот тип паразита с успехом поражал довольно простые организмы насекомых. Эта же генетическая составляющая паразита использовалась и при выведении червей и слизней. Но сложная структура человеческой ДНК ему вряд ли по плечу. Таких опытов мы не проводили. Точнее собирались, но до этого дело не дошло.

– Паразит? А если он эволюционировал? – спросила Катя. – Такое возможно?

На это Шевченко ничего не ответил, лишь неопределенно качнув головой.

– Не очень обнадёживающе. – Дмитрий прижался спиной к стене, сделал пару вдохов-выдохов, а затем произнёс. – Ох, чёрт! Я себя неважно чувствую. Как-то совсем неважно.

– Да? Вот, зараза... Что-то болит?

– Нет.
– у парня появилась заметная одышка.
– Я не могу сказать, что чувствую боль. Скорее наоборот – просто не пойму, что именно я чувствую. Но вместе с этим мне как-то нехорошо.