Ее пригласили в кабинет.

Отец был там не один, но это леди-наследницу совершенно не смутило.

Она коротко кивнула троим министрам и Кэллиэну, привычно маячившему на заднем плане; низко и официально поклонилась князю, который сурово нахмурился. Но высказаться он не успел.

– Отец, прошу меня простить, но как ваша дочь и наследница я бы хотела получить ответы на некоторые – и весьма важные – вопросы, – решительно заявила Инерис.

Верховный князь бросил взгляд на воинственно настроенную дочь, которая снова стояла перед ним, вздернув подбородок. Ее глаза метали молнии, и князь только вздохнул. Сейчас, как никогда, она напоминала ему покойную княгиню… Только цвет глаз Инерис унаследовала от него. Цвет стали.

– Я слушаю тебя, дочь моя, – официально отозвался он. Пусть лучше спросит у него, нежели вынюхивает информацию самостоятельно. Тем более что она явно учла урок и на сей раз настояла на встрече, соблюдая все нюансы этикета.

– Прежде всего, я бы хотела поинтересоваться, зачем вы отдали мне приказ попытаться выведать истинные намерения даллийцев, если затем отказались выслушать мой доклад. – В глазах вспыхнула обида, губы сжались – но больше ни единым жестом Инерис не выдала охвативших ее чувств. – Если вы считаете меня недостаточно компетентной…

– Считал, не буду отрицать, – князь поднял руку, призывая ее дослушать до конца. – Учитывая, что никто больше не обнаружил подвоха в действиях князя, а тебе всего восемнадцать, полагаю, мое недоверие оправдано. Однако же ты оказалась единственной, кто подметил нестыковки в экипировке даллийцев и составе их свиты. И учитывая твою правоту по отношению к князю, я выношу тебе сейчас благодарность за своевременные действия и проницательность, которая украшает любого правителя.

Она ждала, что отец прибавит что-то вроде «мне следовало сразу прислушаться к тебе» или хотя бы извинится, но он молчал, пристально глядя на нее.

Ну, хотя бы признал ее таланты, чего уж.

– Следующий вопрос, – она тоже решила не заострять внимание на поведении отца, верная своему решению более не нарушать правил приличия при посторонних. – Удалось ли вам выяснить, чего князь Солтейн пытался добиться этой лжепомолвкой, кроме укрепления своих позиций? И как собирался провернуть задуманное?

– Ему помогали, – помедлив, произнес князь. – Кто именно, установить не удалось.

– Допрос?

– Проводился по всем правилам, в присутствии лорда Дэтре и при его активном участии, – поморщился правитель. – Но даже несмотря на это, ничего не дал.

Инерис тоже нахмурилась.

– Этого еще не хватало. Если здесь действует неустановленный предатель, а то и шпион…

– Поверь мне, шпионов здесь хватает, – хмыкнул ее отец. Лорд Кейтон, министр иностранных дел, кивнул, подтверждая слова князя. – Разведка соседних государств не стоит на месте. Но шпионить – это одно, а устраивать подобного рода диверсии, подвергая риску жизнь наследницы и благополучие автономии… к тому же в нынешних внешнеполитических условиях…

Он не договорил, но этого и не требовалось. Все всё поняли.

– Нам следует впредь быть осторожнее, не доверяя никому… – резюмировала Инерис, нахмурившись. Снова перевела взгляд на князя… – Если у вас есть какие-либо подозрения, возможно, я и князь Ратри могли бы…

– Опять же, подозрений у меня хватает, но это не означает, что они имеют под собой реальную основу. По сути, нестабильность, которая воцарилась бы в нашем княжестве в случае похищения дочери верховного князя, могла быть выгодна много кому, хоть тем же южанам… – сказал – и осекся. А его подозрения насчет Инерис? Насколько они обоснованны? Князь Ламиэ вздохнул, глядя на дочь, которая с возрастом все больше походила на свою мать.

За вычетом характера.

– Инерис, осторожна должна быть прежде всего ты. Не выходи за стены замка без охраны. Не езди одна верхом. В город не ходи без сопровождения. Пока мы не найдем предателя… это небезопасно. Возможно, ты сочла последнее наказание излишней мерой... но мне было спокойнее, так как я точно знал, что ты у себя, а не мечешься по всему замку – даллийцы ведь по-прежнему были здесь.

Ну хотя бы так. Похоже, отец все-таки чувствовал, что немного перегнул палку.

Что до его слов... сказанное Инерис не понравилось категорически – и не из-за того, что он пытался вновь ограничить ее свободу.

– Я поняла вас, отец, – она поклонилась с почтением, а затем, выпрямившись, спросила: – Только вот… Вы говорите так, словно… эта ситуация угрожала не только моей репутации и благополучию автономии, но и моей жизни.

Новый вздох. Отец отвел взгляд, затем, словно решившись сказать правду, снова посмотрел на нее.

– Так и есть, – коротко отозвался он. – Князь планировал устранить тебя после консуммации брака в своем королевстве и его официального признания в соседних государствах. Он клялся, что после, познакомившись с тобой, передумал. Но такова неприглядная правда. Тебя хотели убить, Инерис.