«Возможно, пришел час и мне уйти на покой и передать свои обязанности новому адану», – мысленно усмехнулась она.

Поздним вечером, когда они, расположившись на ночлег на небольшой полянке у быстрого ручья, поужинали и уже готовились ко сну, к Дарнис, устроившейся чуть поодаль от остальных, подсел Кор.

– Я вижу, тебя весь день будто бы что-то гнетет, – негромко произнес он, заглядывая ей в глаза. – Это все из-за Призрачного Холма и Деймоса?

Вздохнув, Дарнис отрицательно покачала головой.

– Нет, сын. Вернее, не только. Меня беспокоит какое-то дурное предчувствие, связанное с новым аданом Озерного племени… Сама не пойму, почему.

– Мальчишка, передавший приглашение, не сказал, кого они выбрали?

– Нет. Возможно, они хотят удивить гостей...

– Озерные всегда были немного…странными, – хмыкнув, заметил юноша. – Едят рыбу, например. Это же… отвратительно!

– Таковы их традиции. Они называют эту пищу дарами озер. Нам, жителям Леса, их трудно понять – но они наши соседи, и мы должны относиться к ним с уважением.

– Знаю, мама.

– А их женщины славятся своей красотой, которую, я надеюсь, оценишь и ты, – лукаво добавила Дарнис. – Многие твои товарищи мечтают привести в свой дом жену из Озерного племени…

– Ну, это всегда успеется, – явно смутившись, буркнул Кор и тут же поднялся на ноги. – Пойду-ка я спать. Доброй ночи, мама.

– Добрых снов, сын. – пряча улыбку, кивнула она.

Вернувшись к своим спутникам, большинство из которых уже крепко спали, Кор растянулся рядом с ними на траве и, закинув руки за голову, принялся рассматривать клочок усыпанного звездами неба, проглядывающий сквозь прореху в кронах деревьев. Сколько бы он ни смотрел на них, не переставал любоваться их холодным, величественным сиянием, пробуждающим в нем странные, будоражащие воображение мысли. Сейчас из его головы не шли слова, произнесенные матерью – и отчего-то смутившие его. В свои восемнадцать он, конечно, уже начал заглядываться на девушек, но ни одна пока всецело не завладела его сердцем. Слушая Триса, готового часами рассказывать о своей человеческой возлюбленной, а затем – наблюдая, как он смотрит на нее (и какие взгляды получает в ответ), Кор порой ловил себя на легком чувстве зависти. Всякому, кто видел этих двоих, становилось понятно, что они любят друг друга глубокой, настоящей, истинной любовью, такой, какую стремится обрести раз и на всю свою жизнь каждый Дей’н’Ар. И Трису, безусловно, невероятно повезло найти свою судьбу – пусть и в лице человека. С другой стороны, в нем самом было куда больше человеческого, чем дейнарского…

Думая о Дафне, Кор признался себе, что она пошатнула многие из его устоявшихся представлений о людях. Он знал ее всего ничего, но этого оказалось достаточно, чтобы проникнуться к маленькой хрупкой девушке искренней симпатией. Он усмехнулся, вспомнив, с какой робостью и восторгом она смотрела на раскинувшееся перед ней селение Мегроев, сердце Леса, которое она так мечтала увидеть своими глазами – она, живущая в каменном городе, достигающем небес, и умеющая управлять летающей штуковиной, от полета на которой у Кора по-детски захватывало дух.

Интересно, чем они сейчас занимаются там, в городе людей? Должно быть, не могут оторваться друг от друга…

Кор раздраженно вздохнул, глядя на мерцающие прямо перед ним, такие близкие звезды, но видя отчего-то бирюзовые глаза Дафны, в самой глубине которых нет-нет да проскальзывала непонятная ему, затаенная печаль. С чего вообще он лежит и думает о ней вместо того, чтобы предаваться спокойному сну?

Решительно повернувшись на бок, юноша закрыл глаза и попытался усилием воли очистить свой разум от непрошеных мыслей. Уснуть ему, впрочем, удалось еще не скоро, а сны его были полны смутных, волнующих образов, которые забылись сразу по пробуждении, но оставили после себя странное томление.

Ранним утром, умывшись у ручья и подкрепившись, Мегрои продолжили свой путь и незадолго до полудня вышли к лесной опушке, переходящей в массивные скалы, которые резко обрывались вниз, к берегам бескрайнего, потрясающей красоты озера. Оно носило название Инаумин – «большая вода» – и было первым и самым крупным по площади в обширной системе озер, соединенных между собой многочисленными реками и проливами. И именно здесь, на его берегах, в равной близости от воды и леса, обитало Озерное племя.

Дарнис и ее спутники замерли на краю обрыва, благоговейно любуясь озером, своей синевой соперничающим с небом, а у самого берега таким прозрачным, что, невзирая на небольшие волны, можно было разглядеть каждый камешек, устилающий его дно. Широкая полоса берега была тоже песчано-каменистой и упиралась в подножия скал, кое-где в которых зияли провалы пещер, которые Озерные приспособили под жилье. Основная же часть племени жила в домиках-хижинах наподобие тех, что строили Мегрои – только эти твердо стояли на земле, рассредоточившись вдоль линии прибрежных скал. Сейчас, в разгар дня, в селении было оживленно: одни дейнары готовили обед на костре (Кор поморщился, уловив запах жареной рыбы), другие сидели на разложенных вокруг бревнах, чиня одежду и рыболовные сети; кто-то рыбачил, отплыв на лодках ближе к середине озера. У кромки воды играли и бегали дети, вспугивая крикливых откормленных чаек. Одеждой и внешним видом они практически не отличались от Мегроев – разве что украшения в основном составляли бусы, кулоны и браслеты из всевозможных ракушек, а не деревянных бусин.

Гостей быстро заметили; им приветливо замахали руками, приглашая спуститься вниз. К берегу вела узкая крутая тропка, петляющая между скал, и Мегроям пришлось выстроиться гуськом, чтобы воспользоваться ею. Кор, идущий сразу за матерью, невольно напрягся, внезапно ощутив ту самую непонятную, смутную тревогу, о которой она говорила ему накануне – хотя вид залитого солнцем селения Озерного племени был безмятежно-мирным, как всегда.

«Будь с нами Трис, мне бы было спокойнее», – мысленно вздохнул юноша, не переставая скользить по окрестностям настороженным взглядом.