Девушка вздохнула, задумчиво крутя в пальцах бокал, наполненный смесью яблочного сока и пряного рома, неожиданно отыскавшегося в кухонном шкафчике. Сделала осторожный глоток, слегка поморщилась. Сейчас бы, конечно, куда больше пользы было от чашечки теплого травяного чая, но без алкоголя ей сегодня, похоже, просто не уснуть: денек выдался напряженным.

Дафна непроизвольно подняла руку, коснулась шеи, почти ожидая ощутить боль. Но боли не было, как не было и синяков: Трис постарался. Сперва «подлечил» ее – и только потом занялся своими ранами. Впрочем, на нем все затянулось само с впечатляющей скоростью. «И зуб новый вырастет», – заверил он ее, и, хотя это казалось и вовсе невероятным, Дафна ему поверила.

Там, в Лесу, их схватке с Деймосом положило конец вмешательство патрульного дрона, по обыкновению облетавшего окрестности. Конечно, сразу палить по Деймосу он не стал, сделав предупредительный выстрел и велев незваному гостю незамедлительно покинуть территорию Мегроев. И тот после недолгих раздумий предпочел послушаться. К тому моменту созданный им энергетический щит рассеялся, сделав его уязвимым для атак слетающихся к месту происшествия дронов, да и Трис со своим зверем были готовы сражаться до конца… И, подхватив на руки тело Хель, Деймос под прицелом лазерных пушек дронов скрылся в чаще.

Дафна вздрогнула, вспомнив почти физически обжигающий взгляд, которым он скользнул по ней напоследок. Взгляд, полный обещания мести и испепеляющей ненависти. Горевал ли Деймос, потеряв Хель? Вряд ли – ведь горе от утраты испытывают те, кто способен на любовь. Но его совершенно точно обуревала ярость. В лице Хель он лишился, в первую очередь, сильного союзника, без гипнотического влияния которого его власть над Озерными уже не будет столь абсолютной и непререкаемой. Нет, они, конечно, продолжат чтить его как своего адана, но… теперь «задурить им голову», как выражался Кор, будет не так-то просто.

Что ж, Хель вслед за Руфусом выбыла из игры, но остался самый сильный и опасный из модификантов – Деймос. И пока у людей не было достаточно веского – в глазах дейнаров – повода, чтобы обезвредить его, не дожидаясь, когда он сам нанесет удар.

Дафна покачала головой, поражаясь хладнокровию, с которым обдумывала варианты устранения Деймоса. Но ведь его уже не исправить, и другого способа избавиться от угрозы, которую он несет для Неолы, просто нет… Запереть его навеки в тюрьме? Увезти в глухие, удаленные от обитаемых территорий земли? Так он рано или поздно найдет способ сбежать, добраться до людей и дейнаров, добиться своего… С его-то способностями. Вон, и силовой щит уже научился генерировать. А с ним он, глядишь, и сумеет миновать защитную систему корабля Создателей, о которой говорила Эмма…

И тогда остановить его будет куда как сложнее – если вообще возможно. Ковчег не был задуман как боевой корабль, хотя и располагал определенным вооружением, да и жителям Антроповилля все эти три сотни лет не приходилось использовать ничего серьезнее полицейских электрошокеров. Разумеется, при необходимости антроповильцам будет что противопоставить оружию Создателей (если оно действительно существует), но сколько при этом пострадает людей и дейнаров? И какие потери понесет в этой битве Неола?

Однако происшествие у селения Мегроев было не единственным неприятным событием минувшего дня. Уже прилетев в город, Дафна получила сообщение от матери: та сообщала, что с Прией Рой, матерью Найи, случилось несчастье, и просила дочь позвонить ей по прибытии домой. Оказалось, Прия, со дня гибели Найи так и не выходившая из состояния глубокой депрессии, пыталась покончить с собой, приняв большую дозу снотворного. К счастью, ее муж Сурадж вовремя оказался рядом, и несчастную успели спасти.

На этот раз.

Мысль о матери ее покойной подруги, которая была ей почти как сестра, отдавалась в сердце Дафны тихой болью. Если бы не Штром, если бы не его эксперименты, выпустившие в мир полных темного безумия существ, сколько жизней можно было бы сохранить! Адриана, Элео, Найи… А их родные бы так и не узнали страданий. Ведь Дафна прекрасно понимала чувства Прии: она сама почти год после смерти мужа была ни жива, ни мертва, существуя, скорее, по инерции, и во многом – благодаря заботе своей семьи. Потом она встретила Триса, и его любовь сумела вернуть ее к жизни. А вот Прии любви и внимания мужа было недостаточно. Впрочем, со дня смерти Найи прошло еще слишком мало времени, которое, как известно, является лучшим целителем…

Но… кто действительно умел исцелять, так это амавари. Резко выпрямившись, Дафна отставила бокал на столик, едва не расплескав его содержимое. Как она сразу об этом не подумала? Ведь если Трис способен заживлять физические раны, раны тела, то почему бы ему не уметь исцелять и раны души? По крайней мере, он мог бы попробовать…

Взволнованная этой мыслью, она вскочила, вышла на террасу, где ее тело тут же обволокло жарким дыханием неольской ночи. Внизу, через дорогу, путался в густых кронах парка золотистый свет фонарей, а дальше по улице, уходящей от ее дома, призывно мигали вывесками магазинчики и бары, танцевала у входа в недавно открывшийся ресторан экзотической кухни голографическая фигурка девушки в красном кимоно, изящно взмахивая раскрытым веером… Какой-то припозднившийся прохожий – кажется, молодой парень – ненадолго остановился возле нее, сунув руки в карманы и одобрительно разглядывая, точно «настоящую».