– Артём Семёнович, Семён Семёнович, ваше предложение – огромная честь для меня, – после паузы проговорил я. – Но боюсь, я недостоин руки Зинаиды Семёновны.

– Ну что же вы, молодой человек, – по-доброму улыбнулся глава рода. – Очень даже достойны, уж поверьте моему опыту. И позвольте старшим решать, достойны вы или нет.

– И всё же… свадьба… Отвечу прямо, сейчас все мои мысли только о третьем этапе турнира. Я не могу сейчас жениться.

– Что ж, я вас услышал, – всё с той же улыбкой проговорил глава рода. – Не буду на вас давить, вернёмся к нашему разговору позже.

– Благодарю.

В сопровождении Слуги я вернулся в большой зал. Блюда на столах уже успели убрать, вместо них оставили лишь напитки и лёгкие закуски. Гости разбились на группки. Алёна, Зина и остальная «молодёжь» стояли недалеко от сцены, наслаждаясь живой музыкой – репертуар группы «Кадр» был весьма пристойным.

Едва меня завидев, именинница пошла мне навстречу, пытаясь скрыть смущение.

– Аскольд Игоревич… – тихо заговорила она. – Как всё прошло?

– Нормально, – улыбнулся я. – Обсудили турнир.

– Только турнир? – опечалилась девушка.

– Не только. Но в ближайшее время меня интересует именно турнир. Простите, Зинаида Семёновна, – мягко произнёс я.

– Вот как, – огорчённо хлопнула ресничками она. – Но… как же? Это ведь хорошее предложение, верно?

– Очень хорошее, – всё так же тепло проговорил я. – Но я не могу принять его. Простите. Пойдёмте к гостям?

– Да, вы правы… пойдёмте.

Мы вернулись к остальным молодым аристократам и Алёне. Подойдя к своей спутнице, я тихо спросил.

– Ну как ты?

– Всё хорошо, – улыбнулась она. – Ребята интересовались, как мы с тобой познакомились. Я… рассказала… Это ведь не секрет?

– Не секрет.

Спустя три минуты вокалист группы объявил очередной медленный танец, который я подарил своей даме. Алёна двигалась не так умело, как аристократки, с которыми мне доводилось танцевать, однако откровенных ошибок не совершала. Свою неуверенность в танце моя партнёрша компенсировала доброй улыбкой.

– Спасибо за танец, – проговорил я, когда песня закончилась.

– И вам спасибо, Аскольд Игоревич, – игриво посмотрела на меня девушка.

В общем-то, мои дела на этом приёме завершены – новые знакомства завязаны, предложение о браке получено и отвергнуто. Пора и честь знать, благо гости уже начали разъезжаться.

Я сообщил о том, что мы уходим, имениннице, которая то и дела поглядывала в мою сторону, пытаясь скрыть грусть. Зина стояла с другими молодыми аристократами. Последовали слова прощания, выражение радости знакомству и желание увидеться вновь. И вот очередь говорить дошла до Андорина.

– Аскольд Игоревич, ещё раз хочу сказать, что рад был пообщаться с вами. Вы очень интересный молодой человек. Знаете, мне запомнились слова из вашего интервью о том, что вы будто бы однажды проснулись сильным. Всем бы так, – усмехнулся он, не сводя с меня глаз. Я вежливо улыбнулся, ничем не показывая своего напряжения. Вдруг он не просто так вспомнил именно эту фразу? Николай перевёл взгляд на мою спутницу. – Алёна Дмитриевна, обещаю, что не забуду наш с вами танец. И кто знает, может, когда-нибудь повторим, – легко и бодро произнёс он.

Внутри меня всё сжалось. Давно забытое чувство обострило все нервные окончания в теле. Чувство, которое я ни разу не ощущал после того, как попал в аномалию. Мир будто бы давит со всех сторон, дышать тяжело, в ноздри бьёт резкий сладковатый запах.

Рахна…

Резко повернувшись к Николаю Андорину, я сконцентрировал альтеру в правой руке и пробил его грудь. Активировал живу, тут же использовал стихийный доспех, для дополнительного ускорения разогнал облако альтеры до максимума… Схватил на руки Алёну, недоумевающую, как и все остальные, и бросился к ближайшему окну…

Эта безумная мысль, порождённая строгим Александрийским правилом давить насекомых сразу, вспыхнула в моей голове лишь на мгновенье.

Краем глаза отметил, что Алёна чуть повела головой, видимо, пытаясь понять, что за «запах». Остальных аристократов я в тот миг не видел, ощущение рахны исчезли.

Ну да, ведь это не запах в прямом смысле слова, и ему не нужно время, чтобы рассеяться. И чувствуем мы его отнюдь не носом. Это наш мозг таким образом обозначает ощущение той энергии, которой не должно существовать в этом мире.