На небольшом пятачке сразу за стройкой расположились несколько вагончиков, в которых, видимо, жили строители. Возможно, позже их использовали как убежища сталкеры или наемники, Меченый не стал об этом спрашивать.

— Еще немного, и выйдем с завода, — Змей ободряюще улыбнулся. — Не люблю это место.

Последним препятствием на выходе с Ростка был туннель под железнодорожными путями. Даже с расстояния было прекрасно видно, как колеблется воздух над асфальтом.

— Всегда, сколько я здесь ни ходил, он был полон «Жарок», — вновь заговорил проводник. — Идете за мной, след в след, если не хотите поджариться. И подождите — с той стороны нередко ошиваются кадавры.

— Кто ошивается? — в этот раз Меченый и Алекс задали вопросы почти одновременно. Воробей несколько удивленно покосился на Мерсера:

— Мутаген, я ж тебе рассказывал про кадавров.

Свободовец поспешил дать пояснение:

— Бывшие люди, которым пси-излучением выжгло мозги. По сути, те же зомби, только они еще и оружием могут воспользоваться. Они вполне живые, но очень выносливые — главным образом потому, что не чувствуют боли. И очень агрессивные — но при этом почему-то не атакуют друг друга.

— Как и положено порядочным зомби, — фыркнул Воробей, но тут же перестал улыбаться. — Нам как-то пришлось с боем прорываться через комплекс, а эти твари перли со всех сторон, как в фильмах про зомби-апокалипсис. С другой стороны, у них патроны не бесконечные, а новых не купят, — молодой сталкер снова фыркнул. — Но вообще, дрянные твари. Я видел, как они и практически превращенные в решето продолжали ковылять и стрелять.

— Чудесно, — саркастично заметил Мерсер. — Мало нам той твари из Темной Долины… Как много этих кадавров на Янтаре?

— Очень много, — ответил Змей. — Я уже говорил, что там находится малая установка.

— Помню, — кивнул Воробей. — Тогда, пару месяцев назад, мы и там побывали…

Проводник хмыкнул.

— Забавно — «парой месяцев» ты называешь отрезок времени больше полугода.

Молодой сталкер только отмахнулся:

— У меня всегда либо пара месяцев, либо счет идет на годы. Шрам и остальные уж привыкли и не грузят на эту тему. К тому же… — он резко прервался и вгляделся в противоположный конец туннеля. — Так, вижу одного!

Меченый присмотрелся — и увидел шатающийся силуэт на фоне светлого пятна выхода. Мимоходом он отметил, что уже не удивляется тому, как Воробей раз за разом в один миг превращается из весельчака и балагура в бойца. Наверно, не каждому дано…

— Тихо, — скомандовал Змей. — И не шевелитесь, чтобы он в нас палить не начал, если есть, из чего. Нехрен на эту колченогую табуретку тратить патроны, он все равно сейчас забредет в «Жарку».

Сталкеры замерли, глядя на медленно плетущегося в их сторону бывшего человека. Он явно не осознавал опасности — да и вообще вряд ли он хоть что-то осознавал. Какая сила вела эту пустую оболочку в туннель? Силуэт дрожал и кривлялся в колеблющемся мареве над аномалиями. Несколько секунд, и под сводами вспыхнул яркий факел.

— Свет в конце туннеля, — хмыкнул Воробей. — Кажется, больше с той стороны никого нет.

— Кажется — крестись, — пожал в ответ плечами Змей. — Не забыли, орлы? След в след за мной. И следите не только за аномалиями — могут подтянуться еще кадавры. К тому же, в районе Янтаря много снорков.

Очередность распределили быстро: вторым после проводника должен был идти Меченый, чтобы потом на пару со Змеем прикрыть в случае необходимости остальных — по мнению свободовца, Игорь мог считаться лучшим стрелком в отряде. А замыкать выпало Мерсеру — тот мог прикрыть команду от нападения с тыла. После рейда в Темную Долину команда отлично запомнила, что органы чувств у мутанта развиты сильнее, чем у простых смертных, к тому же, Алекс не раз чувствовал опасность. Пусть сталкеры пока что и не находили этому разумного объяснения, факт оставался фактом: эта способность Мерсера не раз спасала его товарищей.

Змей шагнул под свод туннеля. Меченый внимательно наблюдал за проводником: шаг в сторону, остановиться, два шага вперед, затем — вдоль стены, в обход темного пятна. Игорь не сразу обратил внимание на то, что мысленно проговаривает каждое действие свободовца, причем зачастую одновременно с этими действиями. Снова фокус исчезнувшей памяти? Меченый уже понял, что до потери памяти явно не был салагой, но этого было слишком мало, чтобы сделать хоть какие-то выводы. Хотя задание в ПДА наводило на определенные мысли: если он должен был кого-то убить, то, может быть, был наемником?..

Наверно, надо было спросить об этом того сталкера, предводителя группы, к которой принадлежали Алекс и Воробей, когда тот явился на Росток вызволять своих людей с Арены. Ведь этот Шрам, по словам друзей, бывший наемник — возможно, он может что-то знать?

Почему-то Меченому запомнилось, что при встрече на базе «Долга» Шрам как-то странно на него посмотрел. Сталкер тогда не придал этому моменту значения, но сейчас эта деталь прочно засела в его мыслях: возможно, он все-таки пересекался до потери памяти с этим человеком? Если да, то тот мог что-то знать о прошлом Игоря.