Машина тронулась, Ниа закрыла глаза. Больше всего ей хотелось, чтобы этого путешествия никогда не было.

Через несколько часов молчания Тоби, оказавшийся человеком из Менкента, остановил машину. Солус спросил что-то по-менктентски. Тоби указал рукой в направлении поля. Видимо, говорил он только на том странном языке.

Солус с Ниа вышли на шоссе. Тоби развернулся и поехал назад.

— Идёмте, — сказал Солус. Оставшись с ней наедине, он снова заговорил по-албалийски.

Ниа шла за Солусом, стараясь раздавить его следы. Ей казалось, ещё немного — и она не выдержит. Он что же думает, она кукла, которую можно показывать покупателям, а потом снова убирать на полку? Но, похоже, именно так он и думал.

Когда они вернулись в гостиницу, Солус коротко приказал:

— Возьмите свои вещи и спускайтесь вниз.

Пока она забирала сумку, он взял свои вещи и выяснил у пожилой женщины дорогу до станции. Полчаса они шли по узким улочкам посёлка. Солус не сказал больше ни слова.

На платформе он пошёл покупать билеты. Ноутбук он ей не оставил, а она не спросила. Ниа подошла к самому краю, окрашенному поблекшей рыжеватой краской, и посмотрела на рельсы. В них отражалось заходящее солнце. Вдруг она услышала шум приближающегося поезда и пронзительный гудок.

Подбежавший Солус резко оттащил её от края платформы.

— Осторожнее! — строго сказал он, когда поезд проехал мимо.

— Оставьте меня! — не выдержав, крикнула Ниа. — Я знаю, почему вы это делаете! Я поняла его последние слова!

— Он сказал их на языке Аин не для того, чтобы вы их не поняли.

— А почему?

— Потому что я не могу нарушить обещание, данное на этом языке, — холодно ответил он.

Ниа в испуге посмотрела на Солуса Альгеди. Да, этот человек с безжизненными чёрными глазами будет охранять свою куклу, как самую большую драгоценность, но ему и в голову не придёт, что у куклы может быть душа.

Опустив голову, девушка побрела к скамейке.

Снова раздался шум приближающегося поезда. На этот раз он не проехал мимо, а остановился. Ниа взяла сумку и залезла в вагон.

Пассажиров почти не было. Она забилась в угол у окна, Солус сел напротив, ближе к проходу.

Доехав до вокзала Хадара, они пересели на другой поезд.

Ниа не знала, что делать. Читать не хотелось. Да и Солусу нечего теперь было искать в ноутбуке. Некоторое время он молча смотрел в окно. Сплетённые пальцы лежали на столике, почти сливаясь с его матовой поверхностью.

— Не сердитесь на Эридана, — вдруг сказал он. — С того момента, как он увидел вас, у него не было выбора.

— Я не сержусь на него, — прошептала Ниа.

Стоило бы сказать: «Я сержусь не на него». Это было бы честнее.

— И не осуждайте профессора Сатабиша, — словно в ответ на её мысли сказал Солус. — Если бы существовал другой выход, он бы никогда не заставил вас пройти через это.

«Это тоже не выход!» — закричала про себя Ниа.

— Что это за язык, на котором говорил Тоби? — спросила она вслух.

— Язык? — странным тоном повторил Солус. — А этот язык придумал Эридан.

— Чтобы общаться со своими людьми? Что-то вроде секретного кода?

— Что-то вроде того, — ответил Солус, и Ниа показалось, что презрения в его голосе стало больше.

— А что в этом плохого? Ведь профессор Сатабиша тоже придумал язык…

— Вы не понимаете, вы ничего не понимаете! — вдруг крикнул Солус и вышел из купе.

Дверь с шумом захлопнулась. Ниа расширившимися глазами смотрела на пустое место напротив себя. А она-то что не так сделала? Она всегда лишь выполняла его приказы. Она не понимает? Конечно, не понимает! Разве это вообще можно понять?

В который раз за эту несчастную поездку ей захотелось плакать. Ниа замотала шторку на окне, и посмотрела на своё отражение в стекле. А потом это отражение сказало громко и отчётливо:

— Какая же ты эгоистка!

Солус Альгеди никогда не хотел, чтобы Эридан увидел её. Если кто и виноват, то только профессор Сатабиша. Солус лишь выполнял его просьбу, также как и она. Они с Эриданом, наверное, дружили, когда он ещё только учился в университете. А она побыла с ним рядом несколько минут и уже считает, что имеет право судить! Глупая самонадеянная девчонка!

Ниа опустила занавеску и вышла из купе.

Солус стоял около окна. Фонари освещали его лицо, а потом оно снова гасло.

— Извините, — тихо сказала Ниа, подойдя к нему. — Я… я, правда, многого не знаю. Но надеюсь, из-за моей глупости вы не проведёте здесь всю ночь.

Он посмотрел на неё и снова отвернулся к окну.

— Тогда я тоже буду ночевать в коридоре… потому что это нечестно. Я была неправа, а страдаете вы, — пробурчала она, глядя в пол.

— Ниа, не говорите глупости, — оборвал её Солус. — Идите в купе, я скоро приду.