— Вполне.

— Чудненько.

Он развернулся и повел невесту к машине, его люди двинулись следом, прикрывая босса. Но ничего не случилось — Сондер со своими людьми тоже уселись в машину и поехали следом.

Глава 36

Больше всего на свете Малена хотела бы перестать плакать, но слезы бежали из глаз, платочек уже промок насквозь. Она не столько вытирала, сколько размазывала их по лицу. Сама при этом же ничего не чувствовала, внутри будто молоко залили по самую макушку — ни мыслей, ни чувств, одна сплошная бессмысленная муть.

Картер обнимал за плечи, умудряясь той же рукой поглаживать лицо, шею, второй прижимал к уху телефон.

— Пришли пару машин к церкви отца Мура. Да, ну конечно же! Что за вопрос! Оделись, ну молодцы! Да, я женюсь. Да, да, — он хохотнул. — Вечером гуляем, если все пройдет хорошо. Вот еще, вышли еще одну машину следом, пусть посмотрят, что да как. Помню я, что Том уже! Да! Пусть остается до следующего приказа! Все? Выполняй!

Он обернулся, пару секунд внимательно посмотрел на нее.

— Да что ж ты, девочка?

Она покачала головой. Сама не знала, что же она. Все ведь ясно, как только отец начал орать о позоре, сомнений не осталось. Тогда надо было реветь.

Эрик забрал мокрый платок и вручил свой. Оказывается, у него был мини-бар между передними сидениями. Там, среди белых кубиков льда лежала плоская серебряная фляжка, на боку выгравирована кенгуру с такой же флягой в передних лапках, зверюга хитро подмигивала.

— Так, слушай меня. Выдыхаешь весь воздух и делаешь глоток. Поняла?

Серебряное горлышко маячило перед глазами. Спорить не хотелось, послушно выдохнула и отпила.

— Ой!

— Ну как?

— Будто жидкий огонь проглотила.

— Первый раз крепкое пьешь?

Она кивнула и отпила еще. Помогло, слезопад утих.

— Вот падре обрадуется! Заплаканная невеста в повседневном платье, еще и пьяная.

— Он и не такое видал, — заметил Эрик, откидываясь на спинку стула. — Думаешь, он первую женщину от убийства чести спасает?

Зря сказал, она почувствовала, как к глазам подступают слезы.

— Я не понимаю…

Рука сильно сжала плечо, перед глазами снова замаячила фляжка. Малена отрицательно покачала головой.

— Он же не чудовище… В детстве он катал меня на плечах по саду, покупал мне игрушки… Все покупал, что бы я ни просила. И потом, — она громко всхлипнула, — потом, когда я выросла. Он меня не третировал, как отцы других девочек. Я думала, он любит нас всех, понимаешь? Каждый первый понедельник августа, в выходной, он собирал нас всех вместе в загородном доме. Мы делали барбекю у лесного озера…

Она замолчала, почувствовав, как слезы подступают.

— Я тоже не понимаю. Для меня любовь к семье — это готовность всех порвать за близкого. Такие вот у меня семейные ценности.

— А у нас убивают родных в угоду соседям. Дай флягу, пожалуйста.

Он протянул, внимательно глядя на нее.

— Буду худшей невестой года!

И выпила под шумные заверения, что она самая лучшая, потом еще. Хотелось набраться храбрости, перед тем как произнести вслух наболевшее.

— Я не хочу, чтобы он вел меня к алтарю.

Эрик шумно выдохнул.

— Понимаю. Дай мне глотнуть, и я звоню отцу Муру.

Малена не удержалась от смеха. Вспомнила, как Рози рухнула в кресло после разговора с ним, потом, когда ее отпоили крепким чаем, ругала упрямого пастора, а с ним весь Божий мир — от слона до мухи, как только она одна умеет.

— Удачи, — пожелала, протягивая ему фляжку.

— Спасибо, куколка, — он чмокнул в висок.

Потом, сделав хороший глоток виски, набрал номер. Опьянение мягкой лапой опрокинуло на кожаное сидение, расслабило напряженный комок в области солнечного сплетения, который держался с тех пор, как Эрик сказал «скоро ты будешь дома». Она закрыла глаза, чувствуя мягкое покачивание машины на разбитом асфальте, слушая хриплый голос своего мужчины. В слова практически не вслушивались, долетали отдельные фразы.

— Да… убить… Как хотите, святой отец, а я ее не доверю… даже под ваши гарантии… нет, нет. Нет, и все тут. Да пусть в зале сидит под присмотром моих ребят. Хорошо… Да, как скажете. Понимаешь… ну, это уж как получится… Ага, до встречи, и спасибо за все.

— Согласился?

— А то как же! — широко улыбнулся Эрик, — Я ни разу не слышал, чтобы Прогони смерть рисковал чьей-то жизнью, кроме собственной. Ты как?

— Не могу гарантировать, что не расплачусь во время церемонии, — улыбнулась она, выпрямляясь на сидении.