Контроль сознания являлся управлением эмоциями, способностью переносить собственный дух из тела на большое расстояние, защитить себя от ментальной атаки или просто не дать другим магам считать эхо мыслей/эмоций. А ещё подобный контроль позволял ментальным магам незаметно для других оказывать влияние на кого-то определённого. Или даже на целую группу лиц.

В общем, обучение в храме Иошихиро мне нравилось, хотя я видела, что многим жрицам не нравится отношение их Верховной ко мне. Всё-таки, Джоан очень редко брала кого-то в личные ученики.

К слову, меня тоже немало удивляло отношение жрицы ко мне, как и её желание обучить всему, чему только можно. Но когда я задала вопрос прямо, Джоан лишь мягко улыбнулась, сказав, что на всё воля богини, против которой она не пойдёт. К тому же, ей нравилась такая способная ученица, каковой она видела меня.

Решив не заострять на этом внимание, я лишь пожала плечами. Если уж моему обучению поспособствовала богиня милосердия — что ж, я только благодарна. Какими бы ни были мотивы её аватары — меня они мало волновали. Раз уж я нужна Морриган — вряд ли она позволит кому-то причинить мне вред до тех пор, пока я не воплощу её план в жизнь.

В общем, жизнь шла в быстром темпе, к которому я смогла привыкнуть достаточно быстро. Мне даже нравилась такая стремительность — она не позволяла впасть в уныние и заскучать по прежней жизни.

Впрочем, чем дальше, тем сильнее я уверялась в мысли, что должна буду исполнить задуманное богиней войны. Стоило успокоиться, и Морриган сама позвала меня, придя во сне. После её рассказа, я поняла, что это единственный верный выход. И мне придётся следовать её плану. Но не думала, что многое изменится уже совсем скоро.

Уже ближе к концу месяца, который я провела в храме богини милосердия, я забралась на крышу здания, в котором находились комнаты жриц, желая провести собственный выходной в дали ото всех. Иногда постоянное взаимодействие с людьми выматывало меня сильнее любого сражения.

Сложив рядом с собой клинки, с которыми практически не расставалась, я устало опустилась на холодную крышу, а затем и вовсе приняла лежачее положение. Холод не волновал меня — казалось, за время, проведённое здесь, я перестала обращать на него внимание.

Да и, благодаря контролю тела, я могла удерживать собственное тепло, из-за чего снег подо мной не таял.

Глядя на мрачное небо, я постепенно расслаблялась, понимая, как сильно устала за последнее время. Весь месяц прошёл в постоянных тренировках, зубрёжке и занятиях с Джоан, что окончательно вымотало меня.

Но мои печальные мысли прервало странное движение магических потоков вокруг, вынудив вздрогнуть и резко подняться на ноги. Настороженно замерла, пытаясь понять, что именно изменилось, когда услышала за спиной тихий вздох.

— И вновь я вижу тебя, — странная печаль в, смутно знакомом, голосе, вынудила резко обернуться. — Почему?

Предо мной стоял тот же парень, которого я видела в храме, когда только попала сюда. Невероятно красивые медовые глаза, взъерошенные ветром тёмные волосы и чёрная одежда. Он был красив, но всё очарование портила та тоска, которая была в его образе.

Он внимательно вглядывался в моё лицо с какой-то непонятной надеждой, но спустя несколько мгновений глаза цвета мёда начали затухать, разом утратив жизнь.

Неизвестный опустил голову, невольно прижав ладонь к собственному сердцу, чтобы спустя мгновение смять в кулаке чёрную ткань рубашки.

— Почему я не могу её найти? — едва слышный стон, в котором чудилось бессилие, одолевавшее незнакомца, почему-то вынудил вздрогнуть.

— Кого? — спросила на выдохе, почти беззвучно, невольно сделав шаг к нему. — Кого ты ищешь?

— Ту, которую уже никогда не найду, — парень ответил так же тихо, а затем начал терять очертания, медленно растворяясь чёрным туманом.

Не понимая, что творю, я резко бросилась к нему, успев сжать холодную ладонь, прежде чем она утратила материальность. Явно не ожидая от меня чего-то подобного, он резко вскинул голову, в изумлении глядя в мои глаза.

— Не уходи, — неожиданно даже для себя, попросила его.

Всего на мгновение, но медовое сияние вернулось, словно угасшая надежда, а затем его ладонь коснулась моей щеки, обдавая неживым холодом.

— Как жаль, что ты не она, — странный незнакомец прижался лбом к моему, медленно закрыв глаза, а затем окончательно растворился в сумерках.