— Марианна! — Гроклай раскраснелся от мороза.

— Командир, — спохватилась я. — Я прибыла, как вы и велели, к шести утра.

— Хвалю, боец. Вот твои документы, — он улыбнулся и всунул мне в руку маленькую книжицу голубого цвета. — Давай. Помимо возниц в обозе поедешь ты, твой будущий товарищ Дринкорин, с которым вы проходили испытания. И доктор.

— Все понятно, — заторопилась я. — Куда идти?

— Пойдем, покажу, — он отступил и развернулся на ступеньках.

Всего повозок было три. Первая, в ней и должны были ехать мы. Во второй и третьей был груз, предназначенный к доставке на Цертон. Откинув кожаный полог, офицер посторонился и я, забросив вначале свой баул, запрыгнула сама. В задней части повозки были аккуратно уложены какие-то вещи. Чуть ближе, по бокам, располагались две лавки. На одной из них уже сидел молодой парень, одетый в такую же форму, как и у меня. Видимо, тот самый Дринкорин.

— Удачи, Марианна, — скупо улыбнулся Враах. Казалось, ему хотелось добавить что-то еще, но положение не позволяло. Полог закрылся и стало сумрачно. Мой спутник молчал, нахохлившись. Не раскрывала рта и я. О чем говорить? Если нам вместе служить ближайшие полгода — успеем еще друг другу надоесть. Разговоры вокруг повозки не утихали, погрузка еще продолжалась. Незнакомый капрал только зря испугал меня на входе. Через четверть часа полог снова отбросили и в проеме показался мужчина средних лет с аккуратной бородкой. Он также был одет в форменную одежду, но с белой нашивкой на груди и рукавах.

— О. Будущие пациенты, — равнодушно бросил он, взбираясь в повозку. В руках у него был достаточно объемный чемодан из добротной кожи и с металлическими застежками. Он по-хозяйски прошел в хвост повозки и осмотрел уложенные тюки. Что-то бормоча себе под нос, убедился, что все надежно уложено и не упадет в дороге. Только потом пристроил свою поклажу под лавку, уселся сам и посмотрел на нас:

— Ну-с, господа. Я доктор Арти Хенри. Так же, как и вы, буду служить на Цертоне. Но, уже не в первый раз. Представьтесь же и вы. Можно только имя. Ваш возраст и оценку физического состояния я прочитаю в ваших личных делах, — он перевел взгляд на меня и, мне ничего не оставалось, как ответить.

— Марианна Вандер. Девятнадцать лет. Болезней нет, — доложила я.

— Девушка. Оригинально. Гроклай превосходит сам себя, — лекарь задрал бровь.

— Имеете что-то против? — я ощетинилась как ежик.

— Отнюдь, милочка, — спокойно ответил врач. — Человеческие организмы, что мужские, что женские, лечатся одинаково. За исключением ежемесячных женских недомоганий. Ты, кстати, как переносишь? Без болей?

Хорошо, что в повозке был сумрак. Обычно я на подобные темы реагировала спокойно. Но обстановка и его ровный, спокойный голос выбили меня из колеи:

— Нормально переношу, — процедила я сквозь зубы.

— Замечательно, — спокойно кивнул он. — Ну-с, молодой человек, а вы?

— Рой Дринкорин, двадцать три года. Болезнями не страдаю, — угрюмо отозвался мой сослуживец.

— Великолепно, — погладил доктор себя по коленям. — Предупреждаю сразу, молодые люди. Если поранитесь или что-то заболит, обращайтесь сразу же. Незапущенный недуг или ранение лечить легче. Ясно? Тем более — там! — он ткнул пальцем вверх.

Мы оба молча кивнули, не желая раскрывать рта. Сидя мороз пробирал ощутимее. Хотелось не шевелиться, чтобы сберечь тепло.

— Замечательно, — кивнул лекарь.

Когда стражники упаковали все, что было необходимо, дали сигнал к отправлению. Я надеялась, что Гроклай заглянет в повозку еще раз. Но, нет. Расстроилась и одернула себя: зачем жду? Что мне в нем? Лучше бы думала о предстоящей службе.

По городу повозки ехали резво. Раннее утро, на улицах почти никого нет. Выезжать в такое время было нужно не только для удобства, но и ради сохранения тайны. Информации о дальних заставах было мало. Все сплетни и слухи строго пресекались. Возница строго-настрого запретил нам высовываться из повозки до его разрешения. Сам он был одет в добротную, но гражданскую одежду. Без всяких опознавательных знаков.

Борт за моей спиной был крепким и плотным. Ни одной щелочки, из которой мог бы поддуть ветер, я не нашла. Но, все же, было холодно. Постепенно начали замерзать ноги. Потом плечи. Потом руки. Потом затекло единственное мягкое место на моем тощем теле. И тут я уже не выдержала. Очень мне жалко это место стало. И совсем зябко. Держась одной рукой за качающуюся дощатую стенку, я встала. Мои спутники удивленно воззрились на меня. У каждого в глазах отражался немой вопрос, но они молчали.

— Отсидела все, — пояснила я, неопределенно махнув рукой.

— Нам почти два дня ехать, — предупредил врач зачем-то. Наверное, чтобы я готовилась морально.

— А сколько остановок будет? — подал голос мой сослуживец.

— Обычно останавливаются два раза в первый день и один раз во второй. Исключая ночевки. Кстати, ночуем прямо в повозках. В гостиницах только столоваться можно, а спать строго по своим местам.

Мы с Роем переваривали услышанное. Он сидя, а я переминаясь с ноги на ногу. Так даже стало теплее. Каждый думал о своем. Спустя некоторое время мужчины задремали, уткнув носы в воротники. Уселась снова и я. Запахнула поплотнее куртку, нацепила рукавицы и тоже подняла ворот. Он был подбит коротко стриженым мехом и отлично грел. Мерное покачивание повозки убаюкивало. Решив не терять времени даром, закрыла глаза и тоже задремала.