— Молодец. Ты донесла раненого товарища до заставы, — его взгляд был испытующим. Он внимательно осмотрел меня с головы до ног, задержавшись почему-то на руках.

— Товарища?

— Ну да. Вес одного мешка равен среднему весу стражника. Эти походы, — он махнул рукой на гору, — это тренировки на вынос человека с патруля. Те, кто сдается и бросает своих, сразу увольняются с заставы.

Так и знала! Знала, что без подлянки не обойдется. Если бы я согласилась прекратить испытание, вылетела бы как пробка со службы.

— Обед уже давно прошел, — Белый задумчиво посмотрел на небо. — Так что до ужина можешь отдыхать. И после него — тоже, — он бросил мне веселый взгляд и зашел внутрь.

А я сползла по стенке и уселась прямо на землю. Сил не осталось даже на злость.

5

Я лежала. Растекшись по постели, абсолютно голая после душа, я просто впечаталась в койку. Болело все. Нога, торс, голова, пальцы рук. По коридору периодически кто-то проходил, раздавались голоса. Но до ужина был еще час. Так что можно было с чистой совестью лежать как труп. Док выловил меня на подходе к комнате. Пытался затащить на осмотр, но я категорически отказалась. Напоминания о необходимости беречь себя для службы пропали втуне. Дверь была закрыта на задвижку. Можно было не опасаться, что кто-то войдет. А если…

Я резко села и тут же охнула от приступа боли. Святой Амадей, так мне не было больно уже давно. Я подошла к двери и еще раз проверила ее крепкость и надежность замка. Окно в комнате было. Маленькое, узкое и расположенное высоко над полом. Сосредоточившись, я закрыла глаза. Тихий скрип и крылья взметнулись вверх! Знакомый, красивый, удобный, но такой недоступный облик. Я взмахнула крыльями, напрягая мышцы. По комнате взлетела пыль. М-да. Надо тут убраться тщательнее. Несколько раз вытянув до предела и сложив обратно, я размяла свои рыжие пернатые конечности. А потом вернулась в девичье тело. Хватит и пары минут. Желание обернуться пропадет еще на неделю точно, а человеческая ипостась подлечится. Так и случилось. Когда вместо птичьего пуха на теле проступила обычная кожа, боль улетучилась без следа. Я подняла ногу, напрягла ее. Нет, все в порядке. И ребра больше не болели. И даже обломанные на камнях ногти восстановились.

Я не спеша оделась. Тщательно расчесала мокрые волосы и стянула их в привычную косу. Сушить их распущенными значит получить целый рыжий водопад. Тетка была всегда в восторге и называла их сокровищем. А мне они мешали. Тетка… Как она там одна?

— Ничего, справится, — я тряхнула головой, отбрасывая эти мысли. Мне бы тоже не мешало здесь освоиться. Сидеть по вечерам с остальными я, конечно, не буду. Но общаться с теми, кто не видит во мне мишень для шуток и объект вожделения, я не совсем не против.

За ужином мой решительный настрой стать ближе с сослуживцами улетучился. Нет, мне никто ничего не сказал. Не ставил подножек. И даже не пытался огладить по филейной части. Они просто смотрели. Все как один. Вся застава, конечно, наблюдала за моими восхождениями и спусками. И все они знали, что я выполнила задание до конца. И это вызвало у них… уважение?

Но кусок в горло не лез. Под столькими взглядами я точно рисковала поперхнуться. Ложка прыгала в руке, хлеб крошился и падал на стол.

— Вашу ж… Дайте поесть нормально! — рявкнула я во весь голос, не выдержав.

Как по команде, парни отвернулись. И только тот, с которым я столкнулась у мойни в первый же день, ядовито отозвался:

— Что? Неприятно внимание стольких мужчин? Удивительно, я думал, девки всегда рады такому.

— Придержи язык, Эшул! — отреагировал Белый мгновенно.

— Заступаешься? С чего бы? — высокий противный стражник развернулся к моему командиру. — Себе в телогрейки ее планируешь загрести?

Абсолютно безмолвно Максимус встал и пошел к принцу. Ну, это я предполагала, что он принц. Спросить же не у кого.

Вскочил со своего места Док, за ним остальные. И тут в столовую вошел капитан заставы.

— Остынь, Белый, — поднял он руку.

И Максимус как будто наткнулся на нее. Остановился, не дойдя до противника буквально два шага. А Фил Огдрузон развернулся ко мне:

— Я предупреждал, — почти прошипел он. — Чтобы никаких склок из-за тебя не было. Быстро в мой кабинет!

Да чтоб вас всех! Я-то тут каким боком? Я не просила Белого за меня заступаться. Выпуталась бы сама. А теперь еще и с начальником заставы придется разбираться. Бросила ложку в тарелку и вышла из столовой. Как же раздражают эти их разборки! Всегда поражалась, насколько мужики любят доказывать друг другу кто круче и сильнее. А страдают всегда те, кто слабее. Шедший за мной капитан открыл дверь ключом и практически втолкнул меня внутрь.

— Сядь! — приказал он.

Я села. Он тоже уселся за свой стол.