Стефан одобрительно покачал головой, торопливо прожёвывая кусок хлеба. Пить хотелось неимоверно сильно и отказываться от предложения не было смысла, какое бы ни было содержимое его фляжки. Гейзенберг утробно посмеялся и из внутреннего кармана кожаного пальто вынул эрзац-флягу. Он подал её Стефу и тот, чуть не вырывая бутыль из рук, быстрым движением открутил крышку, прислонил горлышко к губам, затем залил в рот тёплую обжигающую жидкость, и знакомый вкус, с нотками фруктов, сразу наполнил его изнутри. Молодой человек, протерев губы ладонью, поморщился от вкуса этого пойла. «И как люди могут пить подобную дрянь?» — поразился он.

— Это… водка? — захотел уточнить Стефан, возвращая металлический сосуд обратно владельцу.

— Лучше, — поправил Карл Гейзенберг. — Шнапс. Яблочный. — и жадно отпил несколько больших глотков.

— На вкус как водка.

— О-ох, не сравнивай эту мочу со шнапсом! — громко выдохнув от удовольствия, проворчал мужчина. — Ты просто не распробовал. Разница-то ощущается.

Владыка деревни вновь протянул парню бутыль, как бы предлагая сделать ещё глоток, но тот отказался.

— Зря, — разочарованно произнёс владыка, пряча фляжку обратно во внутренний карман. — Алкоголь уменьшает боль, — он двумя пальцами указал на перевязанную ногу Стефа. — А это тебе нужно больше всего.

— Знаете, проблем бы не было, не пронзив вы мне арматурой лодыжку.

— Твоя правда, — согласился мужчина, подходя к какому-то углу. — Нужно было целиться в плечо.

Стеф не ответил. Карл же, взяв что-то из открытой коробки, поспешил вернуться к брюнету.

— Собирайся, — внезапно скомандовал он. — Пора идти.

— Куда?

— Потом узнаешь. Давай, обувайся, одевайся…

— Нет уж, — нахально возразил парень. — Выкладывайте как есть. Что за дело? Куда мы пойдём? Что требуется конкретно от меня?

Но Гейзенберг на прекословие молодого парня усмехнулся, поправил подол пальто и сухо ответил:

— Пусть это будет сюрпризом.

Злость мигом накатила бурной волной, оставляя едкую горечь на языке. Стефану было просто необходимо высказать всё, что он о нём думает. Однако, прикусив губу, брюнет лишь тяжело вздохнул. Ссорится с божеством как-то опасно.

— Вытяни руки. — приказал лорд.

— Зачем?

— Меньше слов, больше дела. Давай, вытягивай.

И Стеф без всякого желания подчинился. Но не успел он и глазом моргнуть, как запястья сковали железные кандалы, соединённые цепью, крепившейся за металлический ржавый прут.

— Какого черта?! — громко возмутился молодой человек, тряхнув руками так, что зазвенели тяжёлые оковы.

— Тише, парень. Это для моего спокойствия и для твоего удобства.

— Что? Удобства?! Да они мало того, что запястья режут, так ещё и своей массой меня вниз тянут!

— Сука, задрал… — тихо выругался себе под нос Карл и сунул ему в рот какую-то тряпку. — Значит, слушай сюда, парень: ты сейчас хромой, тащить тебя на себе я не собираюсь; и если вдруг грохнешься, как дохлая кобыла, без возможности подняться — я просто поволоку твоё обессилившее тело по снегу. Да и буду в точности уверен, что ты, засранец, снова сбежать не попытаешься. Усёк?

Стефан возмущённо промычал что-то невнятное и Лорд Гейзенберг угрожающе взялся за конец грязного комка ткани, что находился во рту молодого человека; и поди угадай, будет ли тряпку вытаскивать или впихнёт поглубже.

— Я извлеку кляп только, ежели ты перестанешь возникать, кричать, всячески меня подешеветь и далее покорно последуешь туда, куда поведу. Ясно выражаюсь?

Брюнет утвердительно кивнул головой и сразу же прекратил мычать, однако, если бы взгляд мог испепелять, то владыка деревни давно горел бы уже ясным пламенем.

— Другое дело. — довольно выдал седовласый, затем вынул грязную тряпку.

Мерзкий вкус, оставшийся во рту, вынудил поморщиться и сплюнуть вязкую слюну, смешанную с кровью прямо под ноги Лорду Гейзенбергу. Кляп, коим он заткнул брюнету пасть, определённо был старой испачканной повязкой, что тот недавно сменил.

— Даю на то, чтоб ты оделся, пять минут. — заявил четвёртый владыка. — И можем выдвигаться.

Но тут мужчина поймал на себе ироничный взгляд молодого человека, что дёргал скованными руками, якобы демонстрируя, какой он беспомощный на данный момент. Карл раздражённо фыркнул.

— Ладно, давай помогу…

Когда они собрались и были наготове — покинули здание незамедлительно, более не задерживаясь в этих чужих стенах ни на миг. Гейзенберг почему-то дорожил каждой потраченной минуту, будто бы там, куда они держит путь, время имеет счёт. И он близится к концу. Стоило выйти за дома, как Стеф, вдохнул холодный воздух полной грудью и бегло огляделся вокруг: видно в ночи было плохо, но призрачный свет, растущий луны, позволял разглядеть небольшие участки крыш и те места, не скрытые за их свесами. На одной из деревянной кровли показалась необычайно длинная труба. Она хорошо выделялась среди остальных как ростом, так и цветом: ярко-красный кирпич, словно сигнал для кого-то, оттенялся на фоне ночного беззвёздного неба. Внезапно и мощно нахлынули воспоминания о детстве: как маленький мальчик с гурьбою ребят чуть постарше носились в центре деревни, возле Девы Войны, играя в салочки, с весёлым хохотом гонясь друг за другом. Но внимание ребёнка приковала к себе стая чёрных воронов, что кружили над крышей с красным длинным дымоходом; они спускались всё ниже и кричали всё громче, а в их поведении было что-то мистическое, но такое… захватывающее. И никто почему-то не обращал никакого внимания. Будто бы только ребёнок видел этот хрипло каркающий вихрь.