Мой телефон разрывался от звонка, разбудив меня от глубоко сна, и я нащупала выключатель, чтобы взглянуть на часы. Было около двух часов ночи.

Я ответила с третьего звонка, искренне надеясь, что мой голос будет звучать бодро.

— Экстренная линия «Petz Pets», слушаю вас.

— Д…Доун.

Заикание выдало его, но я бы узнала его голос в любом случае.

— Алекс?

— Д…да.

— Что стряслось? — мой голос стал более сосредоточенным. — Вы в порядке?

— С..с..с… С. т…т… АААА!

Он закричал от отчаяния, когда не смог произнести ни слова, поэтому мне пришлось убрать телефон подальше от уха.

— Алекс, — произнесла я, как можно спокойнее, несмотря на то, что мое сердце бешено заколотилось, когда я услышала его голос. — Сделай глубокий вдох и постарайся сохранять спокойствие. Что-то со Стэном?

Он хмыкнул в трубку что-то невнятное.

— Д…да! — наконец сказал он.

— Понятно, приезжайте в клинику. Я буду там через двадцать минут.

Я положила трубку и схватив джинсы, надела их, на ходу засунув телефон в задний карман. Я спала в лифчике и футболке, поэтому мне осталось только надеть ботинки и накинуть пальто, прежде чем выйти из дома.

Как обычно, термос с кофе уже ждал меня у двери, приготовленный для ночной смены, я прихватила его и побежала к машине.

Через пятнадцать минут я уже была на месте. Я включила свет и накинула халат, приготовившись к осмотру.

Время шло, но ничего не происходило, и я уже начинала нервничать. Алекс жил еще ближе к офису чем я, значит он ехал не из дома. Но тогда откуда, и что случилось? Неужели несчастный случай? Я уже хотела перезвонить ему, но передумала, потому что боялась тревожить его, когда он был за рулем и так расстроен.

Но вскоре я увидела свет фар, освещающих дорогу, и его пикап въехал на стоянку, стирая шины об асфальт.

Я открыла дверь, когда Алекс выскочил из машины, и направился ко мне со Стэном… хотя нет, это был не Стэн. Алекс нес на руках пса, которого я никогда раньше не видела, неподвижного и покрытого кровью, которая блестела на его темной шерсти.

Мое сердце екнуло, он был уже мертв, но Алекс не осознавал этого.

Он выглядел очень удручающе, его кожа была бледной, глаза полны беспокойства, лицо и одежда были в крови. Он был побит и это было очевидно, но я побоялась спрашивать его о чем-то, потому что он был слишком разъярен.

— Положи его на стол, — дала я указания.

Под ярким освещением операционного стола собака выглядела еще хуже. Ее шерсть слиплась от обильного количества крови, ухо было почти оторвано, щека и шея представляли из себя сплошные рваные раны. Но его глаза уже были неподвижны и широко раскрыты, а язык вывалился из пасти.

Я ненавидела такие ситуации. Меня выворачивало от вида таких животных, но я была обязана выполнять свою работу. Я достала стетоскоп и внимательно его послушала. Я ничего не услышала, что подтверждало то, что я уже и так знала. Эта собака уже какое-то время была мертва. Теперь мне нужно было успокоить владельца… точнее человека, который принес эту собаку в клинику.

Я медленно подняла голову и печально вздохнула.

— Мне очень жаль, Алекс. Он не выжил.

Он закрыл глаза, а потом неистово стукнул кулаком по столу, заставив меня подпрыгнуть на месте.

Я чувствовала себя беззащитной в пустом офисе посреди ночи. Страх пробрался вглубь меня, и я проверила рукой телефон в заднем кармане, чтобы убедиться, что он на месте.

Волна гнева Алекса наконец-то приутихла, и он рухнул в кресло, чувствуя себя уязвленным и разбитым. Он сидел, закрыв руками глаза, и корил себя за то, что не успел.

В этот момент он казался еще более одиноким и сломленным, чем, когда-либо. Я понимала, что мне нужно собраться с духом и как-то успокоить его, показать ему, что он не один, но я не знала, как это сделать. Еще мне хотелось узнать, кто избил его.

Он вздрогнул, когда я коснулась его подбородка, поворачивая голову из стороны в сторону, чтобы рассмотреть повреждения.

На его щеке красовался синяк, глаза были красными и отекшими, губа была разбита и распухла. Затем я подняла его руки и дотронулась до сбитых костяшек пальцев.

— Что произошло?

Он покачал головой, давая понять, что не хочет об этом говорить. Затем он отодвинулся и убрал свои руки.

— Хотя бы расскажи, где ты нашел этого пса? Я прекрасно вижу, что собака дралась, а не попала под машину, например.

Алекс просто кивнул в ответ.

— Ты тоже дрался, — добавила я, сжав губы.

Выражение его лица просто разрывало мне душу. В нем было все: боль и сожаление, печаль и разочарование, вина и много чего еще.

Он снова покачал головой, не найдя в себе сил говорить, и встал, чтобы уйти.