— Просто так, без всякой цели. Мне интересно узнать вас ближе.

— Ты пугаешь.

— Вы меня неправильно поняли.

— Вот как?

— Я прочёл все ваши работы и мне показалось, что вы очень одиноки. Это как крик о помощи. А после встречи с читателями, понял, что не ошибся. Вам совершенно нельзя быть одной.

— А ты, значит, решил побыть героем и скрасить моё одиночество? Специальная услуга для депрессивно настроенных авторов?

— Вовсе нет. Мне просто очень захотелось узнать немного о человеке, который пишет такие книги.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать три. Почему вы спрашиваете?

— По твоей манере держаться кажется, что гораздо больше, а по внешности — что меньше. Ты всё же ошибся, мне не нужна помощь.

— Тогда давайте просто прогуляемся. Держу пари, что вы и из дома выходите только по необходимости, так?

Я задумалась. Меня пугают люди, которые неожиданно оказываются слишком близко. А этот ещё и чересчур наблюдательный. Крик о помощи, видите ли. Лучше бы сейчас отправить его куда подальше и попросить Лесли провести с ним беседу, чтобы не вторгался в дома авторов со смущающими разговорами.

Вместе с тем его присутствие успокаивало. Подсознательно хотелось довериться. Как всегда, вопреки здравому смыслу и уже окончательно атрофированному инстинкту самосохранения. Просто он немного напоминал мне Дани — та же беззаботная улыбка и стремление сделать счастливыми всех вокруг. Даже тяжёлые мысли уходили на второй план. Скорее всего, компания Алекса хоть на время отвлечёт от меня самокопания. Тогда не будет ничего плохого в том, что я немного погреюсь в его лучах?

— Входи, — я распахнула дверь, — и дай мне десять минут. Может, кофе?

— Нет, спасибо. Лучше зайдём в кофейню, которая недалеко от парка. Там варят невероятно вкусный эспрессо.

— Ага, значит, сомневаешься в способностях моей кофемашины? — угрожающе надвинулась я на Алекса. Он пару секунд испуганно смотрел на меня, а потом вдруг расхохотался во весь голос. Смех был таким заразительным, что я сама не заметила как тоже засмеялась. Давно не веселилась без всякой причины. Забыла уже, насколько это приятно.

Мы долго бродили по заснеженному парку и болтали обо всём на свете. Говорить с Алексом одно удовольствие, потому что, можно нести всё, что в голову взбредёт и не бояться показаться сумасшедшей.

Алекс вырос в семье литературных критиков, оттуда любовь к книгам и способность анализировать. С детства читал всё подряд — ему было интересно, что чувствовал автор в процессе работы. Вложил ли он в неё всю душу, или же для него это просто коммерция? Алекс хорошо учился, и после старшей школы мог выбрать любой колледж, но, к удивлению родителей, вместо литературного поступил на факультет психологии.

Чем больше мы разговаривали, тем менее странным он мне казался. Вспомнила вытянувшееся лицо Рэя, когда я заявила, что доверяю Иму, чуть ли не сразу же, как тот явился из зеркала, и невесело усмехнулась. Да, тормозов у меня совсем нет. Никогда не научусь быть осторожной с людьми. Хотя, с Иму-то я как раз и не ошиблась.

Неожиданно Алекс схватил меня за руку и потащил в сторону через сугробы.

— Куда?! — взвизгнула я, кое-как передвигая ноги и время от времени оскальзываясь на снегу.

— Смотрите, там горки! — он восторженно ткнул пальцем в сторону высокого холма, с одной стороны покрытого льдом. На вершине копошилась стайка карапузов с ледянками.

— И что? — я попыталась вырвать руку, но куда там: Алекс вцепился мёртвой хваткой и неумолимо волок вперёд.

— Мы тоже покатаемся.

— С ума сошёл? Это детские горки! И у нас нет ледянки!

— Одолжим.

Игнорируя мои отчаянные уговоры, этот псих выменял ледянку на три доллара у какого-то малыша, практически насильно усадил меня и столкнул вниз.

Последний раз я каталась лет в восемь. До сих пор помню тот восторг, когда летишь на бешеной скорости, вздымая тучу снежных искр, и смеёшься без остановки. Не думала, что смогу испытать подобное ещё раз, но пока летела с невысокой горки, буквально визжала от смеха. И когда ледянка остановилась, вывалив меня в сугроб, ещё долго барахталась там, не в силах подняться, пока Алекс не спустился и не помог.

Мы катались и катались, совершенно забыв о времени. Во мне будто что-то расслабилось, и я испытывала странное облегчение. Похожее на то, что приходит когда восстанавливаешься после тяжёлой болезни. Неужели, чтобы стало легче, нужно было просто с горки покататься? Не думаю. Просто я впервые за год не чувствую себя абсолютно одинокой.

— Это было что-то, — мы сидели в уютной кофейне, где действительно варили недурной эспрессо, а я никак не могла успокоиться и время от времени глупо хихикала. — Часто ты такое вытворяешь?