Снова Зальмит встречал меня весенней прохладой и чёрным бархатом небес. И снова, как когда-то, я с волнением ждала появления замка. И вновь, словно по волшебству, рассеялся туман, открывая родной Драгнур… А там нас уже ждали, и даже на расстоянии были слышны приветственные крики. Вот заревели трубы, и из ворот да по мосту устремилась навстречу огромная толпа.

Моя семья. Я прижала к груди малышек, которые любопытно вертели головками. Слёзы навернулись на глаза, и дыхание сбилось. Неужели и правда всё страшное позади? Йан обернулся, улыбнулся ласково.

— Эй, ну что ты?

Пришлось нам остановиться.

— Я сейчас разревусь, и всем праздник испорчу…

— Это твои слёзы, — сказал младший. — Ты имеешь право плакать, сколько душе угодно. Надеюсь, что они хотя бы от счастья?

— М… Да. Девочек бы не испугали… Смотри, как Дина сжалась!

Я передала малышку папе, Ливу подхватил Ульф. Когда волки подбежали, их радостному удивлению не было предела. Всё ж ясно стало с первого взгляда: малышки были очень похожи на вожаков.

— Нуала, родная ты наша!..

Она сжала меня в объятьях и расплакалась, и я разревелась в ответ. Женщины, что с нас взять? Я всё пыталась улыбнуться сквозь слёзы, но губы кривило.

— Простите… — только и могла выговорить я.

— Да что ты, Нуала! — наконец не выдержал Матти. — Всё себя корим, что не уследили, позволили уехать. Если бы ты знала, как мы переживали! Какая уж там обида…

— И Йан живой! — подхватила Жилль. У неё тоже глаза была на мокром месте.

— Госпожа дорогая! — всхлипывала Яника.

Остальные волчицы все сгрудились вокруг меня, гладили по плечам, по голове, любопытно рассматривали тугое плетение. Когда я кое-как утёрлась, подошли и волки, все по очереди. Кто просто касался, кто обнимал, кто кланялся. Они все говорили одновременно, хвалили, ласково журили, называли самыми разными милыми прозвищами.

— Да что вы… — пробормотала я, краснея. — Чем заслужила-то?

— Она ещё спрашивает! — рассердился вдруг Йан. — А кто Ульфа на ноги поставил? Кто меня из лап тьмы вырвал? Кто счастье нам подарил, дочек замечательных?

— И это далеко не полный список, — улыбнулся Ульф. — Но давайте-ка мы поскорее домой пойдём, вон какие тучи собираются.

Снег начался, когда мы уже вошли во двор. Малышки устали и начали хныкать. Они совершенно не испугались стольких незнакомых людей, но хотели кушать, и я, едва оказавшись в родных стенах, пошла за занавесь кормить их. Туда же Жилль принесла мне еды и горячего питья, а ещё ежевичного варенья.

— Какое же счастье, — прошептала она, глядя, как жадно сосут крохи. — Ты дома. Мы так ждали тебя, но чтоб с детками… Ещё одно благословение!

— О чём говорили Йан и Ульф? Я поняла только, что вы на меня совсем не сердитесь…

— Полно тебе, милая! — вдруг всхлипнула Жилль. — Какое там злобу таить! Да ты волкам свет невиданный принесла! Едва семечко взошло, как многими детками стал радостен дом! Я вот… мы с Матти… — Она выдохнула и даже покраснела. — Тоже ждём.

Слёзы счастья снова покатились по моим щекам.

— Я боялась верить, что встреча будет такой тёплой. Гнала чёрные мысли, а они всё равно одна за другой, как поганки на гнилых пнях… Но теперь мне спокойно, только плакать всё время хочется.

— Больше никогда не покидай нас, Нуала. Пожалуйста.

Я кивнула, шмыгнула носом. Теперь-то никуда, путешествий мне на всю жизнь хватило.

— А что семечко? — опомнилась я через минуту.

— Проросло! На следующее утро после возвращения Йана заметили.

— Расскажи, как всё было. Мужчины молчат, им, наверное, трудно вспоминать. Да и не хотят счастье перебивать прошлой болью.

Женщина кивнула.

— Мы когда поняли, что ты сбежала после несправедливого навета, бросились группами на поиски. Ульфу-то остаться пришлось, не бросать же вожаков! Но ты бы видела его глаза, отчаянную боль… Как будто себя потерял. — Она вздохнула и нежно погладила пока ещё незаметный живот. — Следы вели к порталу, а потом к Вратам, а за ними ни запахов, ни меток, как ни старались мы учуять. Пришлось воронов пустить, они тебя по-особому искали.

— И нашли, — кивнула я. — А след наш, наверное, маг стёр, который помогал мне.

— Чувствую, твоя история пострашнее нашей будет, — сказала Жилль. — Хотя всем несладко пришлось. Мы в горе встречали новую весну. Ульф и сам за Прорехой побывал, пытался след взять. Не справился, стал молчалив и холоден. Целыми днями сплошные тренировки, да по нескольку раз за неделю отлучался на разведку, высматривал всё, не появишься ли… А вместо тебя встретил Йана, что устало брёл по знакомой тропе. Поначалу-то решил, что призрак это. Похудел вожак, и от ран не до конца оправился. Потом уже, когда домой старший его притащил, и мы лечить взялись, ясно стало: человек, но истощённый, не тяжелее духа. Представь, как трудно ему было узнать, что нет больше у нас доброй сааф, убежала, думая, что стаю тем спасёт.