– Две дочки? Две внучки? – удивилась Виктоша. – Первый раз слышу!

– А чего удивительного? Старшая-то моя дочка далеко… В Америке. Замуж еще на первом курсе института выскочила, а там вскоре и уехала. Уж как она за границу рвалась. И по ее вышло!

– А она приезжает к вам? – спросила Виктоша.

– Нет, ни разу не была… Пишет раз в год, на ихнее Рождество. Только из писем знаю, что внучка у меня в Америке растет, может, когда вырастет, захочет бабку свою повидать, – с грустью проговорила Ефросинья Макаровна.

«Странно, Муська ни разу даже не упомянула, что у нее в Америке двоюродная сестра и родная тетка. Наверное, эта тетка у них в семье отрезанный ломоть», – думала Виктоша.

После ужина девочки и Медынский собрались на почту.

– Поехали на машине, – предложил Медынский.

– Да нет, лучше пешочком пройдемся, – возразила Муся.

– Как угодно дамам! – улыбнулся Всеволод Григорьевич.

– Ну как, есть связь с Москвой? – спросила Виктоша.

– Есть, есть! – сказала сменившая Розу Тамара. – Давайте номер!

– У нас целых три номера! По какому ответят, по тому и будем говорить! – сообщила Виктоша.

Не успели они сесть, как появился профессор в рыжей бейсболке. Виктоша от волнения ущипнула Медынского за руку.

– Это он, – прошептала она.

Профессор тоже заказал разговор с Москвой. Вот черт, как же теперь говорить с Денисом, если они до него дозвонятся?

– Первые два номера не отвечают, – крикнула Тамара, – сейчас третий попробуем. Есть! Вторая кабина.

Виктоша со всех ног кинулась в кабину и схватила трубку.

– Алло! Стас, это ты? Это я, Виктория! Да, из деревни! Стасик, Денис с вами связался? У вас? Вот здорово, просто камень с души! Дело в том, что Всеволод Григорьевич здесь, сегодня на машине приехал! Скажи Денису или нет, лучше позови его! Денис! Какой ты молодец, что ребят нашел! Как у вас дела?

– Вика! Тут такое… Мы уже вышли на связного. И эти мужики у нас под контролем! Но я пока не вернусь! Тут каждый человек на счету! С родичами трудностей много, всех на дачах держат!

– Так ты что, один там действовать собираешься?

– Нет, что ты! Я просто объясняю, что все не так просто! Новых сведений нет?

– Есть! Мы узнали про… цементный завод…

– Что? Про какой завод? – совершенно ошалел Денис.

– Подумай!

– Ты что, говорить не можешь?

– Именно!

– Хорошо. Цементный завод. Какое слово тут ключевое?

– Первое.

– Цементный? Существительное или прилагательное?

– Первое.

– Цемент?

– Ну да!

– Погоди, это насчет подвала? – догадался вдруг Денис.

– Именно!

– И где он?

– Под Москвой! Ее Валя зовут! Валентина!

– Кого?

– Валя ее зовут, слышишь?

– Ничего не понимаю, кого Валей зовут? Не можешь сказать?

– Не могу!

– Там профессор, что ли?

– Наконец-то допер!

– Но все же, Валей хозяйку дачи зовут?

– Там не хозяйка, а хозяин! Сын!

– Чей сын? Вали? Или профессора?

– Именно!

– А Валя кто? – озабоченно спросил Денис.

– Не кто, а где!

– Где? Валя?

– Валентина!

– Бред какой-то! Стас, может, ты поговоришь, я что-то ничего не пойму!

– Вика? Привет, что там?

– О, господи! – простонала Виктоша. – Что за бестолочи!

– Про какую Валя разговор? Слушай, а ты часом не Валентиновку имеешь в виду?

– Наконец-то! Доперли!

– У сына профессора дача в Валентиновке?

– Ну да!

– Молодчина!

И на этом разговор оборвался.

– Девушка! – закричала Виктоша. – Ничего не слышно. Соедините еще.

– Попробую.

Но ничего из этого не вышло. Связь с Москвой опять оборвалась. Виктоша вышла из кабины мокрая, как мышь. Во-первых, там было очень душно, а во-вторых, она взмокла от напряжения. Конспиративный разговор дался ей нелегко. Интересно, а телефонистка слышала их беседу?

– Тамарочка, а когда я смогу поговорить с Москвой? – допытывался профессор.

– Я уж и не знаю, Анатолий Николаевич! Сегодня вообще все время связь обрывается, целый день!

– Я вас умоляю!

– Умоляйте, не умоляйте, не в моих силах! Ждите, может, дадут! Или езжайте в Парфеньево, у вас машина, тут недалеко!