Януш смутно помнил лорда Салавата – он входил в Совет ещё при покойном короле Харитоне, но Нестору Ликонту присягнул в числе первых.

– У моего отца были каштановые волосы, усы и бородка, - с улыбкой ответил лекарь. – Помнится, он сетовал, что я на него как раз совсем не похож.

– И всё же это не так. Вы похожи на своего отца так же, как ваш сын – на вас. Общие черты лица, мимика, взгляд…

– Благодарю вас, лорд Салават, - слегка склонил голову Януш.

Велегор задержал взгляд на пожилом советнике, затем принялся разглядывать его соседа, лорда Матиаса. Мальчишка делал это так неприкрыто и пристально, что Янушу пришлось вновь одёрнуть сына. Велегор был совершенно незнаком с придворной жизнью, но за время, проведённое в монастыре, избавился от многих нехороших привычек. Кроме чрезмерного любопытства. Если мальчишка обращал на что-то внимание, то уже не отвлекался на другие цели, добиваясь своего упрямо, напролом. Сын рос быстро, меняясь с каждым днём, и Янушу оставалось лишь наблюдать за процессом.

После обеда по требованию короля они переместились во внутренний сад. Не считая охраны, маркизы Доминики и присоединившегося к ним сэра Эйра, королевская чета со старым другом оказались предоставлены сами себе. Оба советника откланялись после обеда, и Велегор отметил их уход короткой фразой:

– Не нравятся.

– Почему? – удивился Януш.

– Плохо думают.

– Что, оба? – улыбнулся лекарь.

Велегор задумался на секунду, затем неопределённо пожал плечами.

– Кто-то из них – точно, - ответил он и побежал к юным принцессам.

Кассандра и Каллиста шли впереди всей процессии, и догнавший их Велегор буквально вклинился между обеими девочками. О чём заговорил с ними сын, Януш подслушать не успел: на него тотчас налетели Нестор и Марион.

– Это правда? – ухватив его под локоть, нахмурилась королева. – Твой сын родился на Туманных Островах?

– И что там про ноги, шрамы и шахту? – жёстко поинтересовался Нестор, пристраиваясь с другой стороны. – Кажется, ты о многом умолчал, друг мой!

Януш огляделся: маркиза и сэр Эйр прогуливались по соседней аллее, полностью поглощённые разговором друг с другом, охрана следовала за ними на почтительном расстоянии, так что они могли общаться, не повышая тона, вполне свободно. Чем его дорогие друзья не преминули воспользоваться. И то верно: осенний сад куда лучше ненадёжных дворцовых стен.

– Я рассказал всё, что мог, - просто ответил лекарь.

Если Нестора и не устраивал такой ответ, Марион не позволила ему заговорить первым.

– А где мать Велегора? – мягко спросила она, внимательно следя за реакцией друга.

Януш ответил не сразу. Марион заметила, как каменеет его лицо, и тут же поняла, сколь тщетны все их попытки проникнуть сквозь броню лекаря. При всей своей мягкости Януш обладал также и непреклонностью, ломать которую не решился бы ни один из них.

– У моего сына есть только отец, - ответил он.

Некоторое время шли молча, наблюдая за детьми – Велегор уже подцепил под локоть младшую из принцесс: и когда только успел обучиться местному этикету? – затем Нестор не выдержал:

– Расскажи ещё раз всю хронологию своих странствий. Детали можешь опустить, раз у тебя всё так сложно, я дофантазирую их сам. Начни с того дня, когда ты покинул Галагат.

Януш посмотрел на детей – Велегор и Каллиста рванули наперегонки к раскидистому дереву, преследуемые неодобрительными окликами Кассандры – и вздохнул. Рассказать всю правду он бы не сумел – слишком долго пытался забыть подробности первой встречи с Виверией – и уж тем более лекарь не хотел, чтобы эти подробности знала Марион. Но и промолчать он не мог – друзья имели право знать правду. И должны были понимать, кто такой Велегор.

– Я встретил Виверию в свой последний вечер в Галагате, - начал он. – Горожане называли её безумной пророчицей. Она напоила меня дурманным зельем, а наутро исчезла. Я отправился на поиски…

– Зачем? – удивился Нестор.

Лаконичные откровения друга казались невероятными: Ликонт прекрасно знал, какие чувства лекарь испытывал к его жене. Нестор отказывался верить, что Януш, тридцать лет хранивший телесную чистоту, вдруг попал в капкан колдовских чар ведьмы.

– Она сказала, что ей нужен мой сын. Рождённый от сильнейшего светлого должен был стать сильнейшим тёмным…

Януш говорил, они слушали. Дети начали какую-то игру под раскидистым деревом неподалёку от парковой аллеи, и они расположились на скамейках, наблюдая издалека. Лекарь рассказывал, с каждым словом всё больше погружаясь в нерадостные воспоминания.

Велегор раз или два оглянулся, бросая на отца долгие взгляды, затем скрылся среди свисавших до земли ветвей.

– Это совсем несложно, - уверял мальчик маленькую Каллисту, которая с восторгом взирала на нового знакомого. – Вот так, цепляешься за ветку, и…

Велегор взобрался на дерево, свесился, подавая руку принцессе.

– Каллиста! – одёрнула её Кассандра, раздвигая ветви и входя под дерево, словно в шатёр. – Платье порвёшь!

– Я осторожно, - взмолилась девочка, сникая под строгим взглядом старшей сестры.

– А может, и ты присоединишься к нам? – улыбнулся Велегор, усаживаясь на дереве. – Я помогу! И платье останется целым, обещаю!

– К нам с Каллистой все обращаются на «вы», - нахмурилась Кассандра. – Ты ведёшь себя неприемлемо!