…Зашелестевшие на ветру листья дерева почти что скрыли своим шумом раздавшийся после данной «декларации намерений» слегка зловещий смешок мужчины… почти, да не скрыли. Однако из числа живых всё равно некому его было услышать, а значит, и обеспокоиться.

Малоизвестный в остальном мире, «нишевый» факт: в Японии весьма развито фигурное катание, как профессиональный и любительский спорт. Предпосылок на это с первого, второго, да и с десятого вдумчивого взгляда на ситуацию в целом, казалось бы, совершенно нет. Тем не менее, дабы не быть обвинённым в оголтелом расизме, следует признать: как часть большой азиатской расовой группы, чуть менее рослые чем европеоиды, и заметно менее рослые чем негроиды, японцы всё же обладают едва ли всерьёз менее сопоставимой по выдаваемой силе мышечной структурой у своего типичного среднестатистического представителя. Возможно, в каком-нибудь другом мире, где некий «Библейский Бог» не смешал бы с помощью своих махинаций генофонд древних людей с таковым у «людей Эдема», всё бы обстояло немного иначе. Но что по факту имеется, то и есть. И всё же… это лишь объясняет, почему шансы у Японии в данном спорте хоть отчасти должны были быть в теории уравнены с другими странами… если, конечно, учесть также и сопоставимые показатели в координации движений, быстроте реакции, и прочем. Но никак не объясняет, почему именно Япония на практике с переменным успехом лидирует в этом вышеупомянутом виде спорта, часто привозя с Олимпийских Игр золото и серебро.

В Японии бывает холодно зимой — на Хоккайдо, например. Да, там часто выпадает множество осадков в виде снега в холодную пору года. Однако огромным количеством замерзающих в этот период неглубоких водоёмов данная местность похвастать отнюдь не может. То есть, коньки в качестве традиционного способа перемещения по льду у местных никогда не были в почёте. И в отличие от некоторых других спортивных профессий, в Японии вроде как не имеется «древних родов фигурного катания»… однако вряд ли такие на полном серьёзе имеются и где-либо ещё, так что это нельзя назвать слабостью. В чём же секрет? Наверное, в чисто японском упорстве и самоотдаче — других объяснений нет.

…Примерно такие мысли сейчас наверняка проносились в аловолосой голове Риас Гремори, ещё с детства полюбившей японскую культуру, быт и обычаи. При этом молодая демоница отнюдь не являлась каким-либо восторженным фриком-японофилом или отаку, поэтому застать её за неподобающим обычной культурной девушке-японке поведением не смогли бы и самые «чувствительные» в этом плане старики старой закалки, из числа «благородного народа с островов Ямато» — такие люди подмечают всё, и пусть в лицо ничего «вежливо» не скажут, но и мнение своё обязательно в уме составят, и доверять как «чужаку» перестанут. Так вот, Риас никогда не корчила из себя туриста, приехавшего издалека полюбоваться на занимательных аборигенов. Никто так и не застал (да и не смог бы застать) её за компрометирующим разглядыванием и воздыханием над какой-нибудь стереотипной «попсой» для приезжих, вроде мест интереса или аттракционов с «самыми настоящими» ниндзя, гейшами, самураями, и таким прочим. Тихое и скромное поведение, обязательное следование не столько писанным для чужестранцев законам, сколько общему духу и всем тем мелочам, которые познаёшь либо живя в Японии, в японской семье с самого рождения, либо проживя тут очень долго. Конечно, Риас Гремори выделялась… в первую очередь своей внешностью. Но никто из стариков так и не смог бы, узнав её получше, отнестись к ней с презрительным снисхождением, как к гайдзину. Свита в большинстве своём следовала её примеру, с переменными успехами и обязательными периодическими фэйлами. В общем, пока некоторые другие демоны из остальных Домов рвали и рвут себе жилы в следовании собственным амбициям, свита сестры Красноволосого Сатаны, и она сама вполне себе полноценно жили в одном довольно тихом городке под названием Куо, отбросив большинство возможных личных или же родовых дел, и лишь постепенно развиваясь и улучшая командную работу. Жили не то чтобы «на полную катушку», но в целом — в своё удовольствие.

Вот и сейчас Риас со свитой имели удовольствие лицезреть с первых рядов очередную грань местной человеческой жизни: выступление отборочных любительских соревнований (скорее их можно было бы назвать «полупрофессиональными») по фигурному катанию, ныне весьма популярному в Японии.

…Как они все, в смысле свита с молодой госпожой, тут оказались, на самом деле не могла понять и сама Риас, в определённый момент просто взявшая и пригласившая всех своих Фигур на данное мероприятие, предварительно объявив о выходном от текущих демонских забот. Такое случалось не в первый раз, но обычно временный отдых от обязанностей предоставлялся по более «уважаемой» причине. Хотя, конечно, и отдых ради отдыха тоже бывал, как бы данное словосочетание в контексте ни звучало странно. Проигнорировать приглашение после жеста доброй воли собственной начальницы никто из свиты не решился, но если нескольким Фигурам, судя по нынешним выражениям их лиц, и было скучно, то всем остальным — наоборот. Всё же какое-никакое разнообразие.

Посмотреть было на что. Даже обычные люди умели неплохо устраивать шоу даже из самых скучных на вид состязаний, а уж спонсоры данного мероприятия — и подавно. Ведь спонсорами выступала вездесущая, крупнейшая в мире объединённая сеть компаний с чуть ли неограниченными ресурсами, под логотипом, подозрительно похожим на герб Фенексов. Тем более, что даже сами по себе, выступления участников, что показывали порой невероятные финты и технические достижения пределов (а то и результаты сверх пределов) обычного человеческого тела, оказались на диво занимательны. Особенно, сопровождаемые световым и лазерным шоу на льду, да под подходящую музыку, и прочие выверенные шоуменами и пиар-специалистами элементы.

— …Усоги Хёдо! Приветствуйте!

Вот и объявили начало выступления того человека, отчасти ради которого, недавно посмотревшая по телевизору шумный репортаж о «восходящей молодой звезде фигурного катания», Риас и пришла сюда со свитой. Нет, парень примерно её возраста вовсе не заинтересовал её в качестве потенциальной Фигуры, или ещё как… вроде бы. Но показанная часть его предыдущего, дебютного выступления, была поистине завораживающей — и одной обладательнице шикарной аловолосой густой шевелюры неосознанно захотелось утолить свою прихоть, заключающуюся в докапывании до правды по вопросу того, действительно ли это всё настолько завораживает вживую, или же тогда постарались специалисты монтажа и потребительской психологии, которых на телевидении более чем достаточно.

Ревнивое ворчание своей хмурой Пешки, а также «экспертную» оценку своего непривычно задумчивого Коня о том, что этот некий Усоги не настолько уж и хорош, и любой обучавшийся с детства воин владеет достаточным уровнем ловкости и координации для подобных телодвижений, Риас решила полностью пропустить мимо ушей — ей захотелось убедиться лично. Но, конечно, ей двигало лишь небольшое любопытство, и ничего больше. Да и насчёт «всего лишь любопытства» она была бы готова признаться даже самой себе отнюдь не сразу.

На поле выкатился (на коньках ведь «катаются»?) каштановый шатен с длинной как для мальчика подростковой причёской, и сделав малый круг в центре, поприветствовал зрителей поднятой рукой. Чуткий демонический слух Риас даже сквозь первые аккорды незнакомой, пока что медленной и неритмичной музыки, уловил поднявшуюся волну шёпота соседок (человеческих девушек) по зрительским местам: обсуждали, конечно же, симпатичную внешность конкурсанта. Гремори мысленно хмыкнула, и вынуждена была признать, что в этот раз восторженные сплетницы, сидящие где-то справа и сзади от неё, могут быть в определённой мере и правы. В отличие от совсем «дистрофичных» изящных фигур предыдущих намакияженных и даже напомаженных претендентов-метросексуалов, подбиравшихся на выступление будто под копирку и отличавшихся лишь кроем надетой сценической формы и её цветовой гаммой, Усоги вживую оказался чуть лучше сложен, пусть и также не слишком широк в плечах и талии. Тонкий чёрный блейзер с блёстками и зеркальными вставками, мерцая на свету прожекторов, походил на тьму ночного неба, и вырисовывал аккуратные мышцы рук и плеч, а его незастёгнутый низ позволял заметить очерченные сквозь обтягивающую майку кубики пресса.