– Поторапливайтесь! – вожак нервно подгонял стаю, еще до конца не веря, что им действительно удастся перейти реку.

– Живее, живее! – ему вторил, помогая, Рык – один из опытнейших волколаков в отряде.

«На моё место метит?» – подумал про себя оборотень, косо смотря на разгоряченного воина, но сейчас не время для склок – стае как никогда требовалось единство, а с выскочками позже разберемся.

Волк вдохнул воздух, дабы удостовериться, что поблизости нет опасности или соглядатаев, и остолбенел. Шерсть вздыбилась, глаза налились кровью, пасть оскалилась. Этот дух он узнает из тысячи, из несметного количества иных запахов.

Так пахла месть. Сладкая, лелеемая годами месть. Все сразу отошло на второй план. Буря эмоций, клокотавшая в груди, вырывалась наружу. И над бурлящей рекой раздался вой. Тоскливый и в то же время полный немыслимой ярости.

Стая оторвалась от дел, а затем, не сговариваясь, взвыла, подпевая вожаку. Каждый из них отлично знал, что сейчас будет. Охота началась.

– Живее шевелим лапами! – Волк надрывал глотку, расставляя отряд, успевший перевоплотиться в людей, плотным строем, чтобы пройти быстрее – неизвестно на сколько шагов хватит снежинок.

Тем временем Рык с одним из молодых волков спустился к реке, дабы проверить, сработает ли магия Владычицы.

– Не робей, щенок! Где наша не пропадала! – при этих словах волколак поежился: уж очень ему не хотелось отправлять на верную смерть одного из своих, но что поделать, не самому же лезть в кипящую смолу.

Он отлично понимал, что Волк – новый вожак – чует заговор. Не так прост был их нынешний предводитель, сменивший именно Рыка при переводе на границу после неудачного мятежа. Но ввязываться в противостояние сейчас значило погубить всю стаю, а опытный охотник желал совсем иного.

– Сдюжим, батя.

Совсем еще молодой парнишка лишь на пороге неминуемой гибели решился назвать командира отцом – в повседневной жизни это строго запрещалось. Подобное могло сломать дисциплину и погубить всех в решающий момент. Но сейчас, когда все уже предрешено, можно было и понаглеть.

– Полно тебе! – седовласый крепкий старик в кожаной стеганке похлопал сына по плечу.

Первая снежинка, выскользнув из руки, словно застыла в воздухе. Провожаемая парой переполненных надеждой глаз, она плавно скользнула в исходящий от реки пар и пропала.

– Отец! – парень взмолился. – Кидай скорее вторую.

– Обожди! – крепко стискивая плечо рванувшегося сына, Рык не отрывал взгляда от реки Смородины.

Первое потрескивание они оба пропустили, даже не ожидая такого. Затем пришло время для настоящего удивления.

– Вот так диво! – проверив лед ногой, молодой оборотень с опаской ступил на образовавшуюся гладь, которая простиралась на несколько десятков шагов вперед.

– Чего медлишь?! Кидай скорее остальные – неизвестно, сколько эта переправа выдержит! – Волк, как и следовало вожаку, подкрался незаметно и, взяв руководство на себя, отстранил Рыка от берега, с усмешкой переводя взгляд с сына на отца: дескать, с вами я позже разберусь.

Лед был крепок. Несмотря на то что с реки валил жар, переправа выдержала и долго оставалась целехонькой после перехода стаи волколаков. Когда они добрались до места, от которого шел запах русалки, понтон начал таять. Но до этого никому не было никакого дела. Стая шла на охоту, ведомая вожаком, и всецело полагалась на его чутьё.

Пока разведчики изучали местность, Волк с яростью рыл берег, не смея прикоснуться к кипящей смоле, от которой шел запах Берегини.

– Если бы не задание… – он швырнул несколько комьев воды в пучину, зная, что мавка где-то там, на глубине, наблюдает за ним и, наверно, посмеивается, радуясь, что сейчас вне досягаемости. – Ничего, пиявка, мы с тобой ещё поквитаемся!

Серые тени уходили от берега, стелясь по земле. Впереди ждала славная охота.

* * *

Явь. Квартира Ратибора

– Как же так?! – мальчик недовольно сжимал губы и хмурился. – Ничего не выходит. И ты меня провести не хочешь.

Очередная бессонная ночь уступала место рассвету. Сколько их уже было, этих самых ночей? Не счесть!

Как же Ратибор радовался приходу Велеса! Весь следующий день ждал, что сомкнет глаза и вновь встретится с могущественным другом. Ждал и не дождался. Все следующие сны не имели ничего общего с тем волшебным путешествием, которое посчастливилось совершить в канун Купалы несколько недель назад. И более того, все, пусть и смутные, совсем непонятные видения – весточки с иной стороны, которые сопутствовали неделям до и после летнего солнцестояния долгие четыре года, – оставили его. Это было более чем обидно. Душа терзалась в муках, хоть прямо сейчас беги. Но бежать было некуда. Точнее, конечно, есть куда, но туда не добежать.

– А еще друг называется! – он всё сильнее супился, в нетерпении потопывая ножкой по полу.

Комната была освещена несколькими свечами-таблетками, стоявшими на полу. Маленькие огоньки шипели и норовили погаснуть в самый неподходящий момент: вестимо, когда откроется тропа. К сожалению, она всё никак не открывалась.

Прочитав за неполные две недели горы литературы, благо сейчас лето – «собачьи дни», как поговаривал отец, Ратибор не решился на что-то большее, чем свечи, которые бесхозно лежали в одном из шкафов на кухне. Выставленные на полу по кругу, они должны были, по замыслам юного чародея, открыть путь в Вещий Лес. По крайней мере, такой рецепт работал в одной из прочитанных книг. К несчастью, в жизни всё было не так просто.