В-третьих, теряешь снаряжение.

В-четвертых, в сотый раз подряд разочаровываешься в избранности.

Чтобы всего этого достичь мне потребовалась от силы минута. Вернемся немного во времени назад, чтобы разобраться, как я оказалась распластанной посреди монохромного мира с отвратительной головной болью и очередной порцией критики к самой к себе.

Итак.

Я слышу подозрительный звук. Скидываю рюкзак, одновременно с этим вытаскиваю гаечный ключ.

У колодца белая тень. Будто человечек, вырезанный из бумаги. Немного прозрачный, изгибающийся, растягивающийся и пошатывающийся на ветру. Спокойный и немного дезориентированный, но все еще один. Без резцов-щупалец и темного раздвоения.

Ну, если это не тот самый момент, где Избранная, обнажив оружие несется в бой, то зачем такие как я вообще существуют?

— Она здесь! — предупредила Георгия. Без часов он, вероятно, не мог видеть выползшую опасность. — Будьте осторожны.

Я не стала кричать, чтобы он возвращался к машине и оставил монстра мне. Я же не супергероиня и не отряд спасения. А Георг выглядит достаточно сильным, чтобы в случае чего дотащить мою искалеченную тушку до ближайшего травмпункта.

Тень сделал шаг и остановилась. Она будто сама не понимала, как и зачем здесь оказалась. Ее взгляд блуждал среди парковых деревьев, не останавливаясь ни на чем конкретном. Даже мой крик она пропустила мимо ушей.

— Аня, — позвал Георгй, оставшийся у меня за спиной. — Что вы делаете?

У меня не было времени отвечать. Я подбиралась к тени, с занесенным для удара гаечным ключом. Едва я сконцентрировалась для удара, как два глаза-туннеля прекратили блуждания.

Тень меня заметила.

Это оказалось хуже, чем в первый раз. Соприкосновение с чужой реальностью ударило по мне током высокого напряжения. Я покачнулась от нахлынувшей силы. Случилось ровно то же самое, что и за столиком в рестопабе. Дыхание перехватило. Язык будто примерз к небу, отчего мой воинственный клич застыл поперек горла.

Но в этот раз я была готова к подобному нападению.

«Малыш, — позвала я. — Можно нас как-нибудь освободить?»

В ответ донесся огонек смутного сомнения. Это означало лишь одно: дело не в магии. В рестопабе я смогла двигаться, когда отринула мысль сопротивляться и отпустила желание раскрыть присутствие тени. Возможно стоило поступить также.

Бледная голова наклонилась вперед. Глаза-воронки впились в меня, ловя взгляд. Руки занесенные для удара потяжелели и безвольно опустились вниз.

– Где Марина? — спросила я, обретя голос. Мое тело задрожало от напряжения. Я боролась со сковывающими импульсами. — Ты забрала не того, фат.

Тень отстранилась. Возможно она собиралась обойти меня или заинтересовалось чем-то на другой стороне газона, но я восприняла это так, будто она собирается вернуться обратно в Немерность.

Я не могла этого допустить.

Именно в этот момент золотая магия решила, что это отличный момент, чтобы придать силы моей бесполезной против теней воли, и толкнула вперед.

— Стоять! — закричала я, срываясь с места.

— Аня! — это Георгий. Видимо тоже обрел голос.

Тень осталась молчаливой. Даже в тот момент, когда я налетела на нее, размахивая оружием.

Полагаю, мне стоило догадаться, что белая тень не столь материальна как тени черные. Не зря же она походила на призраков из старых советских мультфильмов. Да, она оказалась бесплотной. Люди же, наоборот, в эту плоть облачены. Соответственно, при столкновении, одно легко проходит сквозь другое.

Как же я потрясающе крепка задним умом!

Если бы я успела откинуть часы в сторону, ничего бы не произошло. Колодец исчез бы, а я — рухнула бы на пожухлую траву. Но чтобы бросить часы, надо отпустить гаечный ключ. А именно им я размахивала будто припадочная.

Сопоставим первое и второе. Да, я навернулась. Запнулась. Полетела.

Не в объятья прекрасного незнакомца.

Не на шелковые простыни двуспальной кровати.

Не в фонтан с шампанским.

В чертов колодец из «Звонка».

Магия удачи, мои дорогие.

— Аня! — где-то сверху донесся взволнованный голос Георгия. Не знаю, что именно он видел без «якоря». Может я просто исчезла.

На деле же все обстояло не так легко.

Магия — магией, а цепляться за скользкие и неустойчивые поверхности я все-таки умела. Даже после того как мои ребра врезались в каменные внутренности колодца. Я изо всех сил старалась удержаться за край колодца, пока ноги беспорядочно месили воздух.

«Полный финиш, — зло подумала я, пока пальцы постепенно соскальзывали с неровных краев ободка. Ладони все еще болели после вылазки предыдущего вечера, но я вцепилась в каменную кладку, будто кошка в дерево, склонившееся над обрывом, и не отпустила бы ни за что на свете.»