Шрифт:
– Уходи немедленно...
Пожалуйста, Роуз, прошу, прости.
Как же пусты эти слова!
– Пошёл вон, – тихо. Спокойно. Бесцветно.
Ты хотел похоронить всё то, что с ней связано?
Что ж, похоже, у тебя только что получилось, Лерой…
Глава 42
– Бэй Пасифик, серьёзно, Лерой? – Брукс фыркает, глядя на самый крутой отель нашего города.
– Могу себе позволить, – наигранно-надменно бросаю через плечо и поднимаюсь по лестнице.
– Ну ещё бы, чемпион!
Прохожу через стеклянные крутящиеся двери и жду, пока Рид повторит мой подвиг.
Минута. Две.
Закатываю глаза, потому что по итогу мне приходится за ним вернуться. С этим испытанием одному ему ни за что не справиться.
– Сюда, кретин, – тащу его за собой.
Всё-таки да, ударить его бутылкой по голове было не самой лучшей идеей.
– У меня эта, как её… – хмурит брови и щёлкает в воздухе пальцами, – дезориентация.
– Приляжешь в номере. Тебе же покой прописали, – услужливо напоминаю ему я.
– Благодаря тебе, клоун припадочный. Спасибо, что не организовал мне покой на кладбище.
– Доброй… ночи… – девушка на ресепшн привстаёт и таращится на нас во все глаза.
– Доброй-доброй, – лыбится Рид.
– Сто одиннадцатый не беспокоить, – коротко сообщаю администратору, направляясь к лифтам. – Давай, Брукс, шевели батонами.
Терпеливо жду, когда он зайдёт в кабину и жму на кнопку.
– Ну и видок, – кривится, сканируя меня внимательным взглядом. – Плакали твои рекламные контракты, продажная морда.
– На себя посмотри, неотразимый, – разворачиваю его к зеркалу.
Честно говоря, после того, что случилось между нами в «Логове», мы оба выглядим не фонтан. Шмотки порваны, испачканы кровью и грязью. Морды разукрашены. Повсюду на теле ссадины, царапины. А у этого, ко всему прочему, ещё и голова замотана.
– Пара года – два урода, – констатирует он, состроив кислую мину.
– Пошли…
Выходим в холл, и я достаю из кармана ключ-карту.
– Люююкс... Понты превыше всего? – не может не прокомментировать.
– Просто снял то, что предложили, – пожимаю плечом, запуская его внутрь.
– Ну-ну… Выпендрёжник херов. Совсем зазнался, долбаные президентские хоромы себе выбрал.
– Хватит пороть чушь.
– Может, мне и лобстера сюда поднесут? – острит, открывая дверцу холодильника.
– А хочешь?
– Обойдусь.
– Располагайся вон там, пострадавший, – киваю в сторону огромной кровати.
– Начисли мне вискарика для начала и валим на балкон, подышать, – осматриваясь, говорит он.
– Здесь кондёр. Укладывайся, я скорректирую тебе нужную температуру, – обещаю сквозь зубы.
Играть в медсестру нет желания, но меня беспокоит его травма. Мало ли…
– Не нуди. Бери свою дорогущую выпивку и пошли, разговор есть.
Поговорили уже… тумаками.
Выходим на балкон.
– Хера се у тебя тут веранда! – присвистывает и усаживается в плетёное кресло.
Ставлю на круглый стол бутылку виски и два стакана.
– Наливай, друг.
– А друг ли? – ядовито переспрашиваю, откупоривая бутылку.
– Чё ты несёшь… – качает своей перемотанной башкой. – Мы с тобой столько лет бок о бок. С детства.
Посмотрите-ка, оскорбился!
Насупился. Надулся, словно индюк.
Опрокидываю в себя стакан, и горячая жидкость обжигает горло.
– Серьёзно. Я и Онил – ты шизанулся? Что-то принял? Твоё больное воображение не знает границ.
– А не надо было ночевать у неё, – зло бросаю я. – И сука телефон дан человеку для того, чтобы быть на связи.
– Бухал я несколько дней. Личные причины, – тут же поясняет, замечая мою реакцию. – А когда решил позвонить тебе, ты уже в блок меня кинул.
– Она ответила с твоего телефона! – ору я. – Ночью! Твоя машина стояла у её дома сутками!
– И чё? – спокойно спрашивает он.