Он тряхнул головой, избавляясь от неприятных мыслей и вызванных теми гадких ощущений.

– Тогда на связи, – снова привычно жизнерадостно пропела Яночка. – И не кисни, милый. Держи хвост пистолетом!

Дамир мрачно кивнул, потом вспомнил, что его не видно, и озвучил максимально оптимистично:

– В мире не существует более пистолетоподобного хвоста, чем у твоего покорного слуги!

Яночка неприлично хрюкнула и отключилась. Дамир улыбнулся ей вслед и, поразмыслив немного, завалился в постель. Нет лучшего лекарства от хандры и одиночества, чем крепкий сон.

Новый день закружил с новой силой. С появлением Пирата забот у Дамира существенно прибавилось. Утренние процедуры с кормлением заняли столько времени, что сам он позавтракать не успел и едва не опоздал на пару.

– Дамир, загляните ко мне, если не торопитесь, – поймал его после занятия Преображенский – завкафедрой общей и частной хирургии.

Дамир тоскливо проводил взглядом одногруппников, спешащих через буфет в сторону дома, и кивнул:

– Конечно, Александр Геннадьевич.

В кабинете завкафа, как всегда, было светло и свежо.

– Прикройте окно, Дамир. Оксана Владимировна не простит мне, если я вас простужу, – распорядился Преображенский, а сам тем временем распахнул дверцы одного из шкафов и принялся изучать содержимое полок, задумчиво почёсывая гладко выбритый подбородок. – Сейчас мы организуем себе по чашечке чая. Где у меня тут запропастилась эта коробочка?.. А, вот же она! Это мне внук привёз прямо из Таиланда. Очень вкусный чай. Вы обязательно должны попробовать. У нас и пирог к нему имеется. Алевтина Михайловна, вот, снарядила утром…

Дамир, с улыбкой слушая его, сбросил на спинку деревянного стула свою куртку и пошёл закрывать распахнутое настежь окно. Он не знал, зачем старик его пригласил, но вдруг понял, что рад возможности ещё раз посетить этот светлый, просторный и очень уютный кабинет… каким бы ни был повод.

Преображенский поколдовал над заварочным чайником, аккуратно убрал со стола какие-то бумаги и вместо них поставил две чашки да небольшую тарелку, на которую выложил домашний пирог, тут же наполнивший комнату умопомрачительным ароматом. Видманов невольно сглотнул.

– Присаживайтесь, Дамир, присаживайтесь, – вероятно, заметив движение его кадыка, улыбнулся Преображенский и принялся нарезать на одинаковые кусочки пирог, оказавшийся курником. – Вы с сахаром?

Дамир неловко пожал плечами, и Преображенский понятливо поставил перед ним сахарницу.

Когда чай был разлит по чашкам и кусочки пирога разложены по блюдцам, Дамир в нерешительности замер, вопросительно глядя на преподавателя. Тот с наслаждением втянул носом пар, пахнущий настоящим чёрным чаем.

– Вы ешьте, Дамир, на меня не смотрите, ешьте, пожалуйста.

– Вы пригласили меня, чтобы накормить, Александр Геннадиевич? – улыбнулся Дамир и взял кусок пирога. – Выгляжу голодающим?

Преображенский усмехнулся и слегка качнул головой.

– Не выглядите. И я очень этому рад, поверьте. Я пригласил вас поговорить о ваших дальнейших планах. Но почему бы нам под это дело не подкрепиться, тем более что есть чем?

Дамир, откусивший от курника знатный кусок и с удовольствием принявшийся жевать, непонимающе вздёрнул брови.

– О моих дальнейших планах? – проглотив пирог и запив его чаем, переспросил он. – А… Какие у меня дальнейшие планы?

– Это я как раз собирался выяснить у вас, юноша, – тёмные глаза Преображенского по-доброму смеялись. – Вы, если помните, через пару месяцев получите диплом и… что планируете делать дальше?

Дамир безотчётно продолжал уничтожать безумно вкусную выпечку, по-прежнему удивлённо глядя на преподавателя.

– Ну… – начал он с набитым ртом, опомнился, проглотил и, буркнув: – Извините, – смущённо продолжил: – Я надеялся, что Оксана Владимировна не выгонит меня, а, может быть, даже даст полную ставку…

– Армия вам не грозит? – поинтересовался Преображенский и отпил из чашки.

Дамир почувствовал, как его привычно охватывает мерзкое ощущение собственной ущербности, что случалось всякий раз, стоило кому-то задаться на его счёт этим вопросом.

– Сильное сотрясение мозга в детстве, – невольно отведя взгляд, произнёс он. – Качелями чуть голову не снесло.

Преображенский нахмурился.

– Я не знал. У вас… случаются эпилептические припадки?

– Нет. Тут мне повезло… пока везёт. Ни разу не было. Только головные боли. Острые приступы мигрени. С возрастом они становятся слабее, но… Я не годен.