– Да замолчите вы, наконец, Рагнар!
– сказала она, шагнула ко мне и крепко поцеловала, отчего у меня перехватило дыхание и помутился рассудок. Она набрала в лёгкие воздуха.
– Ты идиот, Хавальд. Мне с трудом удаётся вспомнить Джербила. То, что я любила в нём, я уже давно вижу в тебе. Когда я думаю о его губах, я вижу твои, когда пытаюсь представить его глаза, это твой взгляд, Хавальд. Я любила его, и он умер, но ты - нет, и он - часть тебя. Я люблю тебя, а не его!

– Но…

Она снова поцеловала меня, и я словно оказался дома.

Её тело, волосы, запах, губы, мягкие и требовательные одновременно. Она коснулась чего-то глубоко внутри меня, и все вокруг исчезло. Это длилось вечно и в то же время недостаточно долго, и когда поцелуй закончился, мне стало трудно дышать.

– Ради богов, - воскликнул Рагнар, радостно хлопая себя по ляжкам.
– Вот что я называю поцелуем! Когда ты был стариком, я не верил, что когда-то ты мог пленить женщин, но теперь вижу, что не лгал. Ты полностью её охмурил, а она тебя. Давайте выпьем за это!

Оглушённый, я неохотно отстранился от Серафины, которая улыбалась как кошка, и в замешательстве посмотрел на него. В руке он держал небольшой бочонок, который показался мне знакомым, но в данный момент я не мог думать.

– Вот!
– крикнул он, бросая его мне.
– Я нашёл его в твоих апартаментах. Боги! Ты что, даже ловить разучился?

Я среагировал слишком поздно, бочонок пролетел мимо меня и разбился о стену. Тёмный Кронскрагер пролился на пол, и под пеной что-то блеснуло золотым цветом.

– Посмотри, что ты наделал!
– возмущённо крикнул он.
– Прошли годы с тех пор, как я пил этот дар богов, и теперь он пропал!
– Он бросился к бочонку, поднял его и обвиняюще протянул мне.
– За глоток этого тёмного варева я готов убить… Всеотец! Где, ради всех адов Сольтара, ты это взял?

Внезапно на его лице появились боль и гнев, а в глаза прокрался опасный блеск. Я, конечно, знал, что фарлендцы любят своё пиво, но это уже было слишком.

– Это всего лишь пиво, - осторожно промолвил я. Хоть Рагнар и являлся моим другом, но у фарлендцев был переменчивый нрав. Иногда с ними лучше быть осторожным.

– Нет, дело не в этом, - пророкотал он.
– Я хочу знать, где ты это взял!

– Бочонок подарил мне друг…

– Не бочонок, а то, что было в нём спрятано!
– гневно воскликнул он, двумя руками разорвал бочку и сунул мне в лицо широкий браслет из чеканного золота, украшенный фарлендскими рунами и усыпанный драгоценными камнями, толщиной с большой палец.
– Скажи, какую могилу ты разграбил, и я, возможно, оставлю тебя в живых!

Слишком многое произошло за последние несколько дней. Сообщение о том, что я должен умереть перед ложным богом, информация, откуда он взялся, отчаяние из-за Серафины, радость от встречи с Рагнаром… и теперь это!

– Ты называешь меня осквернителем могил?
– гневно воскликнул я, отстраняясь от Серафины.
– Ты смеешь так оскорблять меня? Я считал тебя другом, Рагнар, но теперь ты зашёл слишком далеко!
– Когда он крепче сжал свой могучий топор, Искоренитель Душ завибрировал в ножнах. Выкованный богами топор Рагнарскраг наконец-то был равным противником для меча, и, хотя в последнее время он стал более спокойным, теперь, казалось, жаждал сразиться.

– Боги!
– гневно воскликнула Серафина и встала между нами, разъединяя нас и сверкая взглядом.

– Ангус - друг Хавальда, от него он получил бочонок, но он ничего не говорил о том, что в нём спрятано! Хавальд не осквернял могил, вы должны это знать; кроме того, Ангус ещё жив, хоть и недолго! Если вы знаете этого человека, Рагнар, вам лучше поспешить к нему, потому что его собираются казнить.
– Она угрожающе посмотрела на нас.
– И если вы не помиритесь, я вышвырну вас обоих из моих комнат. Если думаете, что я для этого слишком слаба, увидите, на что я способна!

На этот раз она действительно топнула ногой.

Рагнар уперся кулаками в бока, откинул голову назад и громко засмеялся.

– Боже, какая женщина!
– воскликнул он и подмигнул мне.
– Если бы я уже не был приручен, я бы стал ухаживать за вами!

– Не стал бы, - пророкотал я, но и сам не смог сдержать улыбки. Буря закончилась так же быстро, как и поднялась.

– Хорошо, - согласился Рагнар.
– Тогда пошли!

– К Ангусу?
– спросил я.

– А куда ещё? Я хочу знать, в чём его обвиняют. Я не могу поверить, что он преступник.