– Я опять не понимаю, - тоскливо проговорил Борис.
– Как это он может меня ждать? И вы тоже, говорите, звонили, искали... Ах, ну да! Вахтер сказал, наверное? И вы догадались? Неужели можно было догадаться...

– С вахтером я потом поговорил... Сначала Шелест подсчитал по расходу энергии, что камера не только ушла в прошлое, но и вернулась назад с полной нагрузкой... примерно соответствующей вашему весу.

– Понятно...
– протянул Стружков.
– А вы, значит, в хронофизике ориентируетесь?

– Пришлось отчасти разобраться, - суховато ответил Линьков, слегка обидевшись.
– И ваши лекции не пропали даром...

– Мои лекции?
– искренне удивился Борис.
– Я никогда лекций не читал! Ах да, вы, наверное, имеете в виду разговоры...
– Он осекся и замолчал.

"Да что ж это с ним?
– недоумевал Линьков.
– Может, все же при переходе что случилось? Все-то он перезабыл..."

– Не кажется-ли вам, - светским тоном сказал Линьков вслух, - что вести разговор в коридоре несколько неудобно? Почему бы нам не посидеть в вашей лаборатории? Ведь у вас есть ключ.

Борис явно не пришел в восторг от этого предложения.

– Мне бы надо к Шелесту... а потом...
– пробормотал он.

– Так ведь Шелест сейчас занят, - возразил Линьков.
– Я звонил Тамаре:

ученый совет непредвиденно затянулся, там какое-то каверзное дело...

– Каверзное дело? А, это, наверное, они с Туркиным возятся... задумчиво отозвался Борис, - Ну, ладно... только действительно сообщить надо Шелесту...

– Да, я сейчас же из лаборатории позвоню!
– заверил Линьков.

В лаборатории окно было распахнуто, ветер шелестел бумагами на столе и в выдвинутом ящике.

– Это я тут хозяйничал...
– смущенно пояснил Борис.

"Интересно, почему это он сначала сюда кинулся, а потом только к Шелесту собрался?
– раздумывал Линьков.
– Про записку спрашивал... Что ж, он только теперь сообразил, что ее лучше бы ликвидировать?"

– У меня к вам целая куча вопросов накопилась, - сказал он, положив трубку после разговора с секретаршей Шелеста.
– Можно я по порядку?

– Пожалуйста, - досадливо морщась, сказал Борис.
– Только я вряд ли смогу...

Лучше бы с Шелестом сначала... Вам трудно будет понять...

– А я все же постараюсь, - невозмутимо возразил Линьков.
– Да и вопросы будут не такие уж сложные. Значит, вопрос первый: вы говорили с Берестовой о том, что она видела вас в окне лаборатории вечером двадцатого мая? И что вы ей сказали на это?

– Что же я мог сказать?
– смущенно проговорил Борис.- Я... ну, я ведь там действительно был...

Линьков даже растерялся - очень уж легко и просто Борис признался, что лгал все эти дни, лгал изощренно, артистически.

– Выходит, что о смерти Левицкого вы знали еще двадцатого мая?
– жестко спросил он.

– Ну... можно сказать, что двадцатого...- подумав, ответил Стружков.

– И знали, почему он... умер?

– Да... знал... Поэтому я и...
– Он осекся и замолчал.

Линьков ошеломленно уставился на него. Да что ж это, он теперь во всем сознается, и без особого смущения, словно это был дружеский розыгрыш! С ума он сошел, что ли?

– Тогда уж давайте по порядку, - мрачно предложил он, протирая очки. Как вы попали в лабораторию? Неужели через проходную?

К его удивлению, Борис вяло улыбнулся, словно услышал не очень удачную шутку.

– Нет, через проходную мне было бы трудновато, - с оттенком юмора сказал он.

– Я прямо сюда, в лабораторию...

– Как это прямо в лабораторию?
– удивился Линьков.

Борис посмотрел на него тоже с удивлением.

– Да вот...
– Он кивнул на хронокамеру.
– Как же еще?

Линьков совершенно сбился с толку. Не зная, как дальше вести разговор, он уцепился за хронофизические проблемы:

– Но ведь если вы путешествовали в прошлое, вы не могли вернуться назад! То есть если вы там выходили из хронокамеры. А вы, я знаю, выходили!

– Выходить-то я выходил, - сказал Борис.
– Но тут есть одна закавыка...

боюсь, что вы не поймете, это уже тонкости... Лучше бы нам сразу к Шелесту, и вы бы тогда послушали...

– Воля ваша,- сдержанно сказал Линьков, уязвленный этим упорным пренебрежением к его способностям в области хронофизики.
– Но Шелест вам тоже вряд ли поверит. Всего час назад он втолковывал мне элементарную хронофизичесную истину, что раз вы вернулись, значит, из камеры не выходили и никаких действий в прошлом не совершали.