— Раньше надо было думать. Где ты в женскую смену випку-то найдешь? Все забито Жнецами.

— Я могу подсуетиться.

— Не, я Пламя берегу.

— Так бы сразу и сказал, — выдохнул дым Хамфрид, — А я уже перестал над ним трястись. Надоело.

— Ну, это ты зря.

— Надеюсь, обойдемся без нотаций?

— Пфф.

Ночной бар «Дисглэр», в действительности работающий круглосуточно, был одним из немногих мест, где имелись зоны для Жнецов. За последними основательно закрепилась дурная слава среди владельцев увеселительных заведений. Ни для кого не было секретом, что чаще всего они напивались вусмерть и жаждали хорошей драки. И очень сильно не везло тому, кто попадался им под горячую руку. Столь воинственный настрой вызывал немало ненависти, а еще больше — вопросов. Впрочем, откуда бралась охота махать кулаками после изматывающих жатв и для самих Жнецов оставалось загадкой. Неизменно оставалось одно — страдали законопослушные Тени, а у баров частенько из-за этого бывали проблемы. Случаи, когда Пламя выжигало добротную часть помещений, встречались практически каждый год. Именно по этой причине путь в уважаемые заведения блестящих мегаполисов Жнецам был заказан. Им приходилось довольствоваться забегаловками малонаселенных окраин с тугими замками и хорошенько разбавленным пойлом. Владельцы баров пытались поднять не особо высокую выручку за счет особых посетителей. Завышенные персонально для Жнецов цены помогали держаться на плаву. Благо, охотник с пустующими карманами встречался редко.

Второй этаж «Дисглэр» наглухо закрывался, отделяя Жнецов от общей массы клиентов, оставшихся внизу. Толстые двери вели в коридоры, узкие изгибы которых были обсыпаны непристойными картинками. Тут же на стенах красовались большие указатели с еще более непристойными символами, значение которых постоянные клиенты знали наизусть. Сегодня ночью они были розовыми. Над некоторыми из стрелок можно было увидеть выпрыгивающие из ниоткуда полные, трясущиеся груди, над другими — пухлые алые губы. Подвижные голограммы посылали поцелуи, уже в воздухе меняющие цвет помады. Кое-где встречались уже всем надоевшие пальмы, за которыми никто не ухаживал. Покрытые многолетней пылью, их широкие листья уныло свисали вниз. То тут, то там валялись початые бутылки из-под пива, водки и другой дешевой бормотухи.

— Долго еще на пещерах будете сидеть? — задумчиво спросил Хамфрид.

— Не знаю. Это как Трэвиус решит. Квоты на зачистку сейчас хорошие.

— Меня возьмешь?

— А Арена что, уже не радует?

— Что-то размяк я… Нужно приходить в форму.

— За сколько стометровку берешь?

— Минуты две, три.

— Нужно быстрее.

— Я в курсе…

— Ладно, — выдохнув дым, оживился Морган, — С боссом я поговорю. В любом случае, под землей в сольник тяжеловато. Щас модно стало по пещерам шкериться.

— Поэтому и модно, что нам тяжело.

— Это да, — тяжко вздохнул Морган, — Насчет бабла сочтемся. Но имей ввиду, что я возьму больше.

— Да я бесплатно…

— Ерунду не говори.

Облокотившись о парапет, Хамфрид Диффра пристально наблюдал за тем, что творилось на первом этаже. Взор его был устремлен на подиум. Девушки, которых Жнец насчитал ровно семь, начали новую композицию. Прерываясь неуверенной рябью, на центральном пилоне появилась голограмма еще одной танцовщицы. Ее тело взмыло высоко над сценой, исполняя движения, неподвластные остальным. Морган усмехнулся, сплюнув застрявший в зубах кусочек табака: в таких местах, как «Дисглэр», не дождешься живого выступления.

— Третья слева и та, что с краю.

— Не согласен. С краю тоже Тень.

— Полторы.

— Давай уж три.

— Тогда уж шесть.

— Идет, — растянулся в улыбке Хамфрид.

Где-то в дальних закоулках помещения послышались возмущенные возгласы, которые тут же перебил глухой стук музыки, доносящейся снизу. Находящиеся навеселе палачи в очередной раз пытались выломать дверь огражденной зоны с целью восстановления вселенской справедливости. Особо прочные замки из ткани Преданной, устойчивые к действию Пламени, их энтузиазм не разделяли.

Мужчины молча наблюдали за танцем, изредка ловя взглядом ту, что кружилась практически под самым потолком. За это время почти каждая из танцовщиц успела подойти к клиентам. Каждый раз Хамфрид чуть приподнимался, пристально вглядываясь в темноту.

— Точно сейчас, — сказал он, когда фигуристая девушка, встав на четвереньки, склонилась над одной из посетительниц.

Высунув длинный, словно змея, язык, она облизнула щеку поклонницы. Ее красные глаза на мгновение вспыхнули, словно горящие угольки. Очередная сотка монеро перекочевала из рук клиентки в кружевные трусики суккуба. Стриптизерша явно злоупотребляла своими способностями.

— Разоритель, — скептично проворчал Морган Алонсо.

Активировав на ДНК-браслете кредитную панель, он отправил на счет друга ровно шесть тысяч монеро.

— Не стоит спорить с профессионалом, — победно произнес Хамфрид, — Как только появляются сиськи, у тебя сразу притупляется чутье. Вестись нельзя, нужно тренироваться.

— Это да, — Морган, размяв затекшие плечи, неприятно поморщился.

То же самое сделал и Хамфрид. Врубился антагонизм Пламени. Суккуб на мгновение замерла, ощутив поблизости его присутствие. Сделав вид, будто ничего не произошло, девушка плавно встала и перешла на другой конец сцены. Неприятные ощущения нарастали. Внутреннее напряжение росло. Оба Жнеца, не сговариваясь, направились в общий зал.

— Магна, дорогая, оторвись уже и налей нам, — Трэвиус толкнул в бок Магну, обнимая другой рукой Майлу там, где должна была бы быть талия.

— Сдурел?! — Магна отвлеклась от небольшой программки, идущей от гладкого браслета на запястье, — Я тебе что, официантка?!

Заливистый, басистый смех Трэвиуса прокатился по помещению, который, впрочем, тут же заглушили поцелуем. Магна фыркнула и снова уткнулась в браслет.

Двенадцать человек заполнили просторное помещение, с большим энтузиазмом опустошая местный бар. Больше половины находящихся внутри обступили два бильярдных стола, нецензурным способом аргументируя свою точку зрения в отношении забитых в лузы шаров. Многие уже находились изрядно навеселе и явно не собирались останавливаться на достигнутом. Приятный полумрак ловил с первого этажа вспышки, проскальзывающие сквозь застекленную стену. На широком голубом диване у заставленного алкоголем низкого столика разместился сам главарь. Рядом присели две крепкие синеволосые женщины, поразительно схожие друг с другом. Они были одеты в одинаковые обтягивающие штаны стального цвета и белые майки с принтом раненой кобры. Их волосы, туго стянутые на макушке в тугие косы, чем-то напоминали кнуты.