— Давайте сделаем это, — устало выдыхаю я, почувствовав груз навалившейся отвественности, а затем первой ступаю вперёд, перешагнув черту ворот.

Ребята молча движутся за мной.

Мы обходим замок с другой стороны и приближаемся к той самой часовне. Подъем наверх занимает не больше десяти минут. Однако стоит оказаться внутри, и легкий холодок пробегает по коже.

Все та же угнетающая атмосфера, а ещё… Разбросанные свечи и пергамент, обрушившиеся в некоторых местах стены и засохшие капли крови на полу.

— Мне не по себе, — совершенно не стыдясь своего страха, а, наоборот, открыто принимая его, произносит Сайви, и я согласно киваю, сказав:

— Мне тоже.

— Нам следует все подготовить. Луна вот-вот войдёт в астероидный поток, — поторапливает нас Вэйсс, скинув сумку со всем необходимым на пол.

— Я займусь рунами, — отзывается Ойен. После чего снимает с себя плащ, закатывает рукава чёрной рубашки и, взяв из сумки, каменный уголь, принимается рисовать на стенах.

Сайви с отчаянием выдыхает. Она совершенно не в восторге от того, что мы снова пренебрегаем правилами и лезем на рожон. Но при этом прекрасно понимает, что иного выхода у нас нет. Однажды мы уже влезли в это, хоть и не по своей воли, а значит обратного пути нет. Мы должны закончить это. Только тогда наш мир будет в безопасности. По крайне мере от потусторонних тварей и всемирного разрушения.

— Тогда я займусь подготовкой ритуала.

— Отлично. Тогда мы с Роуз закроем периметр и поставим защитный барьер.

— Было бы прекрасно, — не отрываясь от своей работы, тут же отзывается Ойен, и мы с Айеном переглядываемся.

— Поможешь мне? — Его взгляд открыто спрашивает меня, в попытках понять мой настрой, и я незамедлительно киваю.

Сейчас не время для препирательств, а уж тем более для ссор. Мы должны закончить начатую работу. И только после мы сможем позволить себе все остальное.

Проводник. Вот наша главная задача.

Мы покидаем небольшую комнату в часовне, и спускаемся вниз. Оказавшись вне стена дома, я сгибаюсь пополам, опираясь о колени, и выдыхаю. Как бы здесь ни было ужасно, внутри еще хуже. Будто сам воздух пропитан гнилью и…смрадом умерших душ. Некоторые из них, те, что погибли не своей смертью или же входят в категорию «буйных» всегда источают особый аромат, от которого голова идёт кругом, а легкие так сильно сжимаются, что становится просто невыносимо.

— Ты, как?

Айен едва наклоняется, чтобы заглянуть в мои глаза, и я сглатываю, сказав:

— Я справлюсь.

— Хорошо. — Он выпрямляется, и я делаю то же самое. — Тогда я займусь правой частью периметра, а ты левой. Нам нужна хорошая защита от посторонних глаз и каких-либо вмешательств.

Согласно киваю и, хлопнув в ладоши, приводя себя в чувства, говорю:

— За работу!

Вэйсс улыбается. Мы пересекаемым взглядами, мысленно сказав друг другу все то, что так трудно сказать наяву, материализовав слова вслух. А затем расходимся в разные стороны.

Размяв пальцы рук, я принимаюсь за работу, четко соблюдая границы наших территорий. Во время выстраивания барьера я почти не отвлекаюсь. Лишь изредка выдыхаю, уменьшая напряжение, а затем снова принимаюсь за плетение рисунка, что прорисовывается вокруг замка в огромный светящийся купол, который будет виден только нам. Но, чтобы сделать его сильнее, я применяю главный ингредиент всех заклятий и заклинаний.

Кровь.

Пара капель, повисших в воздухе, и через несколько секунд она испаряется в энергетическом барьере, заставив его слегка окраситься в алый. С противоположной стороны раздаётся похожий отблеск, и, обернувшись, я сталкиваюсь взглядом с Айеном. Кажется, мы мыслим одинаково. Что досказывают улыбки, растянувшиеся на наших губах.

— Ты отлично справилась, — произносит он, взглянув на мою часто барьера, стоит нам лишь оказаться в центре и посмотреть на все это изнутри.

— Мы отлично справились, — повернувшись к нему, тут же произношу я и выдыхаю.

— Надеюсь, он продержится до того, как мы все закончим.

— Эй, ты сомневаешься в нашей командной работе?

Лёгкая ухмылка очерчивает его губы и, взглянув на меня, он произносит:

— В нашей — никогда. А вот в том, что у нас не появится незванных гостей — да.

На этих словах выражение моего лица становится угрюмым. Я поднимаю на него хмурый взгляд и произношу:

— Думаешь, он появится?

— Думаю, что он всегда пристально следит за нами. Вряд ли бы он так просто все это оставил и скрылся, чтобы зажить новой, счастливой и беззаботной жизнью.

Я издаю нервный смешок, а Вэйсс со всей серьёзностью произносит:

— Такие люди, как он, как Братство, идут до конца. Даже, если там их поджидает смерть, они закончат начатое, заплатив свою цену.