Чувство страха уступило любопытству. Комен на носках приблизился к чудовищу и рассмотрел его поближе. В тусклом свете люминесцирующих стен, Комен рассмотрел ящера поближе. Чешуйки на его теле оказались толстыми засохшими листьями, почерневшими от времени. Местами между листьев проглядывались сухие веточки и даже маленькие, почерневшие у кончиков, лепестки цветов. Рога, растущие из головы были больше похожи на тщательно отполированный камень, покрытие причудливыми цветочными рисунками. Между рогов находилось небольшое гнездо из тех самых сухих веточек и листьев. Из гнезда на мага смотрел маленький пушистый зверёк.

— Привет, малыш! — улыбнулся Матеус.

Его непропорционально большие уши смотрелись до умиления комично, а большие круглые глаза казались бездонными из-за чёрных зрачков. Испуганный зверь дрожал, опоясав своё тельце длинным хвостом с кисточкой на конце. Матеус, умиляясь, протянул руки, чтобы взять зверька, но тот раскрутив хвост, будто хлыстом ударил мальчика по руке. Между кончиком хвоста и кожей Матеуса проскочила дуга, озарив грот ярким всполохом голубых искр. Комен прикрыл глаза, чтобы не ослепнуть и на пару вдохов помещение стало для него абсолютно тёмным.

— А-ау! — крикнул Матеус отдёргивая руку. Тем временем, зверёк поскакал назад по шее и спине ящера.

— У-ы-ы! — взревела рептилия и в надежде скинуть малыша подпрыгнула махнув хвостом, создав небольшое землетрясение и оттолкнув от себя Комена и Матеуса. С потолка посыпались камни, песок и комья земли. Бедный зверёк испугавшись только сильнее, спрыгнул и стал скакать по гроту, но задевая грузные лапы ящера вызывал ещё больший тремор у монстра. Так они и прыгали, зверёк прижав уши пытался сбежать от землетрясения, а здоровенный ящер истошно вопил и бил хвостом, получая разряды.

Когда рядом с Коменом упал и раскололся камень, размером с голову, тот смекнул, что истерика чудовища сейчас похоронит всех под обвалом и побежал наперерез прыгающему зверьку. Теперь к сумасшествию подключился и альбос. Его попытки поймать зверя выглядели тщетно, все силы уходили на то, чтобы уворачиваться от здоровенного хвоста чудо-ящера.

— Стойте! — крикнул Матеус. — Нас всех сейчас завалит!

Ящер замер, развернув голову к мальчику пробасил:

— Прости, хранитель, — поймав взглядом маленького зверька он отошёл от него подальше, в тень. — Сейчас исправлю.

Камни упавшие с потолка медленно скрылись под землёй, рассыпавшись тысячами маленьких каменных кубиков. Тем временем Комен прыгнул в очередной попытке достать до зверька, но тот в последний момент увернулся.

— Солов тушкан!

Зверёк подбежал к нему и принюхался. Комен, бубня под нос ругательства, сел на зад и потёр ушибленное колено, с интересом рассматривая чудное существо. Для тушканчика он был слишком крупный, да и форма головы больше подошла бы хомяку. Он комично расставил задние лапы и сел, но длинный хвост потянулся к Комену и когда он коснулся тусклой печати альбоса малыш радостно пискнул. Вокруг животного появилось лёгкое серебристое свечение, что сделало его серую короткую шерсть блестящей. Комен протянул руку и осторожно коснулся головы тушканчика. Вопреки опасениям удара не произошло.

— Что, мелкий, успокоился? — пробурчал альбос.

Зверёк снова пискнул и быстро запрыгнув Комену на плечо стал копаться у него в волосах продолжая принюхиваться:

— Шу-шу-шу-шу…

— Ха-ха! — рассмеялся Комен, когда зверёк влажным носом ткнулся ему в ухо.

— Ну всё, утопленник, теперь у тебя новый друг!

— Зверь пустой, будь осторожен, хранитель, — лаская слух, из тени прозвучал женский голос с лёгкой хрипотцой. — Для тебя же, грешник, он безвреден.

Комен вскинул голову в направлении голоса. Силуэт чудовища, мерно пульсируя уменьшался, обретая женские черты. В полумраке грота определить её возраст было сложно. Её тёмная кожа, если это можно было так назвать, вся покрытая древесной корой, была инкрустирована позолоченными веточками. На лице проступали трещины и рытвины, будто на высушенной жаром земле. Вместо причёски на голове красовался тюрбан из чёрных подгнивающих листьев.

— А-а! Так вот чем он меня ударил! — махнул рукой Матеус, ничуть не удивившись метаморфозам ящера.

— Прошу прощения за мой вид, маленький хранитель. Зверь блокировал некоторые мои… способности.

— Да ничего, тётя ящер!

— Теперь уходите, время ещё не пришло, — строго сказала женщина, показывая на образовавшуюся в стене дыру. — Я слишком устала.

— Спасибо вам!

— С-спасибо, — выдавил Комен.

Как только Матеус, следуя за Коменом, шагнул в тёмный тоннель, дыра запечаталась. Путешественники оказались в замкнутом каменном пузыре. Но стоило им сделать несколько шагов к стене, как камень всё теми же полированными кубиками расходился, освобождая путь. Света в тоннеле не было, но серебристого свечения зверька хватало, чтобы различать стены тоннеля.

Долгое молчание прервал Комен. Отряхиваясь от пыли и земли он тихо простонал:

— Устал я уже под землёй возиться, как червь.

— Да это что! Ещё наверняка даже не полдень, — махнул рукой Матеус. — До Ласкерля не одна неделя пути. Бабушка будет беспокоиться о нас…

— Сколько это в декадах?

— Что это?

— Ну, десять суток.

— Две, может быть три, не знаю…

— Сколько?!

— А как ты хотел, утопленник?

— Хм… Просто маг из моего сна не говорил как далеко находится этот… Кстати, это город или что?!