Она наклонилась вперед и закрыла лицо руками, разрываемая рыданиями без слез. Ее пальцы, побелевшие от напряжения, оставили длинные следы на ее щеках, четко видимые на ее бледном лице. Но Сайлер сурово положил руку ей на плечо.

– Спокойнее, спокойнее, миссис Ньюберри! – пытался вразумить ее мужчина в штатском. – Вы должны немедленно успокоиться! Вы говорите, что были со своим мужем за мгновение до стрельбы, но вас не было в комнате, когда его убили?

– Да, да! – закричала женщина.

– Вы вышли через дверь в тот раз?

– Дверь? Да, да, конечно, через дверь. Как я еще могла выйти?

– Дело в том, миссис Ньюберри, – внушительно ответил детектив, – что как раз во время или через мгновение после выстрела некая женщина вышла из комнаты через окно, открыла решетку и вылезла в окно. Мы видели ее следы. И этой женщиной были именно вы, миссис Ньюберри!

Девушка ахнула, и ее взгляд метнулся к Транту, но она быстро взяла себя в руки.

– Конечно! Ну, конечно! – воскликнула она. – В прошлый раз я действительно выпрыгнула из окна! Это было сделано для того, чтобы привлечь внимание соседей – разве я вам не говорила? Поэтому я и вылезла в окно!

– Да, мы знаем, что вы выбрались через окна, миссис Ньюберри, – безжалостно ответил Сайлер. – Но мы также знаем, что вы даже не дошли до соседей. Мы проследили ваши следы на льду прямо до боковой двери дома! Итак, миссис Ньюберри, вы пытались заставить нас поверить, что ваш муж покончил с собой. Но так не пойдет! Не слишком ли странно, если вы ушли через окно, когда ваш муж был еще жив, что он оставил окно открытым, а решетку незапертой? Да, это слишком странно. Вы оставили его мертвым и что мы хотим знать, и я спрашиваю вас прямо – как вы это сделали?

– Как я это сделала? – машинально повторила девушка за ним с острой болью и испугом в глазах. – Как я это сделала! О, нет, нет, я этого не делала! Я была там… я не сказала всей правды! Но когда я увидела вас, – ее полный ужаса взгляд остановился на Сайлере, – и вспомнила, что вы были здесь раньше, когда он… он угрожал мне, моей единственной мыслью было скрыть, ради него и его родителей, что он пытался выполнить свою угрозу. Потому что перед тем, как покончить с собой, он пытался убить меня! Вот как он сделал те первые четыре выстрела. Сначала он пытался убить меня!

– Что ж, мы приближаемся к правде, – одобрительно произнес Сайлер.

– Да, теперь я рассказала вам все! – воскликнула девушка. – О, теперь я все поняла… я все поняла! В последний раз, когда он впустил меня, было почти одиннадцать. Одиннадцать! У него в руке был мой пистолет, он ожидал! И наконец он закричал, что было одиннадцать. Он поднял пистолет и выстрелил прямо в меня… с лицом… лицом демона, обезумевшего от страха. Я упала перед ним на колени, как раз в тот момент, когда он стрелял в меня снова и снова – целясь не в мои глаза, а прямо в мои волосы. И он выстрелил опять! Но он снова промахнулся по мне и его лицо… выражение его лица было таким ужасным, что… что я закрыла свое лицо, когда он снова прицелился в меня, все время глядя на мои волосы. И в тот раз, когда он выстрелил, я услышала, как он упал, и увидела… увидела, что он застрелился и был мертв!

– Затем я услышал ваши шаги, приближающиеся к двери и я впервые увидела, что Уолтер открыл окно, прежде чем я вошла. И, не думая ни о чем, кроме того, что, если меня там найдут, все узнают, что он пытался меня убить, я взяла ключ от решетки со стола, на который он его положил, и вышла!

– Я не могу заставить вас признаться, если вы не хотите, миссис Ньюберри, – многозначительно сказал Сайлер, – хотя ни один суд присяжных, узнав, как он угрожал вам, не осудил бы вас, если бы вы ссылались на самооборону. Мы знаем, что он не убивал себя, потому что он не мог произвести этот выстрел! Я думаю, дело завершено, – детектив бросил взгляд на Транта, – если только мистер Трант не захочет спросить вас о чем-то еще.

– Хочу! – заговорил Трант впервые. – Я хочу спросить миссис Ньюберри, поскольку она на самом деле не видела, как ее муж сделал последний выстрел, который убил его, находилась ли она прямо лицом к нему, когда стояла на коленях. Наиболее важно знать, была ли ее голова повернута в ту же сторону или нет.

– Почему вас это интересует? что вы имеете в виду, мистер Трант?

– Предположим, он мог застрелиться перед ней, как она говорит – какая разница, услышала ли она выстрел, выпрямив голову или повернув голову? – спросил полицейский детектив насмешливо.

– Фундаментальная разница в этом случае, Сайлер, – ответил Трант, – если рассматривать его в связке с другим наиболее важным фактором из всех – тем, что Уолтер Ньюберри предсказал час своей собственной смерти. Но ответьте мне, миссис Ньюберри, если вы четко помните этот момент.

– Я… конечно… я никогда не смогу забыть… я была лицом к нему. – ответила девушка.

– Это очень важно! – психолог быстро прошелся взад и вперед по комнате. – Теперь вы сказали нам, что ваш муж постоянно разговаривал сам с собой, повторяя снова и снова такие предложения, как: "Никто не может заставить меня это сделать!" Можете ли вы вспомнить какие-либо другие фразы?