— Жива, — отвечаю я. — Все в порядке…

Пытаюсь встать, но Ольга Степановна не позволяет.

— Лежи, не шевелись! Вдруг повредила чего. Нельзя шевелиться! Смотри сюда. Пальцев сколько?

— Два… — отвечаю я не очень уверенно.

— А я кто?

— Ольга Степановна…

— Отлично. Но все равно лежи! Сейчас скорая приедет.

— Не надо!

— Надо, Мия. Так, чего застыли? Тренировка закончена, марш по домам. Пряникова, Озерова, Куприна остаются, — командует Ольга Степановна.

У меня ничего не болит, только затылок ноет. Шишка обеспечена, но не думаю, что есть сотрясение. Вот если бы с той высоты, да об пол… К горлу подкатывает тошнота. Ничего. Руки-ноги целы. Это просто испуг. Мне повезло.

Лежать неуютно, но с тренером лучше не спорить. Пусть врач ей скажет, что все в порядке.

— Значит, так, девы мои, — говорит Ольга Степановна споттерам. — Сейчас переодеваетесь, и в администрацию. И, не дай бог, кто-то уйдет домой!

— А что такое? — пытается возмутиться Тома Озерова. — Вы нас в чем-то подозреваете?

— Да! — отрезает Ольга Степановна. — Допрыгались вы со своей травлей. Поступила жалоба от родителей Мии. И теперь со всем, что с ней произойдет, будет разбираться полиция. Пряникова, ты совсем берега потеряла?

— Это не я! — протестует Дуся. — Я говорила, что так нельзя! Почему сразу я!

— В зале есть камера видеонаблюдения, — сообщает Ольга Степановна. — Запись тренировки велась. Так что сразу будет понятно, по чьей вине это произошло.

— Это случайность, — едва слышно бормочет Надя Куприна.

Я лежу тихо, как мышка, закрыв глаза. Это все неприятно, но… предсказуемо? Ничего не закончилось. Кто-то еще почувствовал себя оскорбленным из-за того, что я не та, за кого себя выдавала.

Скорая приезжает быстро, и меня забирают в больницу, облачив шею в корсет.

— Так положено, — говорит врач в ответ на мои протесты. — Если все в порядке, опустят домой.

Я вдруг понимаю, что мне, в общем-то, все равно. Возвращаться домой не хочется. И вообще, я устала. События последних дней вымотали меня так, что не осталось никаких эмоций.

А еще, мне, кажется, вкололи что-то успокоительное. Я едва запомнила приемное отделение, осмотр врача, обследование на компьютерном томографе. В какой-то момент рядом появляются мама и Леонид Сергеевич. А мне все время хочется спать, и я с трудом открываю глаза, когда меня о чем-то спрашивают.

— Ей лучше остаться в больнице, — наконец говорит врач. — Под наблюдением, на пару дней. Мы не нашли ничего серьезного, но могут проявиться симптомы сотрясения. Оно легкое, и все же…

— Так дома, может, лучше. Спокойнее, — робко возражает мама.

— Надо, значит, наблюдайте, — решительно отвечает Леонид Сергеевич. А после обращается к маме: — Татьяна, перестань! Мия отдохнет в отдельной палате. Дома сейчас шумно.

— И нервно, — соглашается с ним мама.

Я ныряю в спасительный сон.

Кирилл

Я дебил, если сразу не догадался, что Грета — часть маминого плана. Она привезла ее, чтобы я рассмотрел разницу между наследницей благородного рода и дочкой служанки.

— Между прочим, меня представили, как твою невесту, — говорит Грета.

Она в моей комнате. Сидит на широком подоконнике, грызет яблоко.

— Мие? — уточняю я мрачно.

— И Мие, и ее матери, — кивает Грета.

— Зачем ты согласилась ехать сюда? — осеняет меня. — Разве не знала, что тебя хотят использовать?

— Знала, — легко соглашается она. — Кир, а тебе не надоело?

— Ты о чем?

— О нас с тобой. — Она смотрит на меня внимательно, брезгливо откладывая в сторону огрызок яблока. — Это была забавная игра, и одно время я даже верила, что это правда, но…

— Но — что? — холодно интересуюсь я, так как она молчит.

Волоски на коже встают дыбом, тело покрывается мурашками. Кажется, я догадался о какой «игре» идет речь.

— Ладно, скажу, если настаиваешь. — Она облизывает губы, испачканные соком. — Мы дружим с детства, и я всегда знала, что выйду за тебя замуж.

— Однако… — цежу я сквозь зубы. — Так ты лгала мне все время?

— Я поддерживала твою игру, — возражает Грета. — Мне хотелось дружить с тобой, а не враждовать. Когда ты начал злиться из-за того, что нас называли женихом и невестой, я сделала все, чтобы угодить тебе. Но я была уверена — и это правда, Кирилл — что тебя смущают разговоры взрослых. Однако ты, как и я, понимаешь, что мы — прекрасная пара. Наши семьи давно знакомы, родители дружат, мы равны по статусу, по силам…