Шрифт:
Альда глядела на Эстоса неверящими, непонимающими глазами.
— Вчерашний день был из тех, что на грани, — продолжал он. — Боли уже начинаются, но ещё выносимы. Я решил всё же поехать в «Кошачий язык», и там боль прекратилась. Такое иногда случается, пока она ещё слабая, но потом пришлось уехать, и через пару часов меня скрутило так, что… Впрочем, ты видела. Я знаю, что теряю всякое достоинство, извиваюсь, плачу, как ребёнок. — Эстос тяжело выдохнул и облизнул пересохшие губы. — Это пытки, ад, море ужасающей боли…
— Но почему? Почему именно я?
— Я этого не знаю, но стоило тебе прийти, как всё прекратилось… Такого не бывало никогда.
Эстос потянулся к руке Альды и коснулся её.
— Спасибо тебе, Кейлинн.
Чужое имя резануло слух. Альда опустила голову.
Всё это было настолько невероятно, что трудно было поверить… Это было чудесно, удивительно, но и ужасно тоже. Она не была Кейлинн, простой девушкой, сопровождавших купцов через степи. Она была Альдой Льессум, убийцей, связанной страшной клятвой верности, и эта клятва велела ей убить Эстоса Вилвира.
Эстос разжал её руку и откатился в сторону.
— Сюда идут, — сказал он. — Скажи, что я недавно затих.
Альда приняла у Лигура большой поднос с едой и сказала то, что велел Эстос.
— Это хорошо, — шёпотом отозвался старый слуга. — Пусть его сон продлится подольше.
Печаль в его глазах была искренней.
Альда поставила поднос на кровать, и Эстос тут же начал снимать крышки с горшочков и мисочек.
— Почему ты не хочешь рассказывать, что боли прошли? — спросила Альда.
— Пока нет уверенности, что они прошли. Надо кое-что проверить. И всё равно, пока я не придумаю, что делать дальше и как поступить, моему отцу нельзя про это знать…
— То есть, ты не доверяешь ему? Своему отцу?
— Дело не в доверии. Просто я… Я знаю, что он сделает. — Эстос целиком закинул в рот пирожок из тончайшего теста, начинённый мясом и зеленью, а когда прожевал, продолжил: — Я ему нужен. А здоровым нужен больше, чем больным. Он запрёт тебя здесь, и ты не сможешь уйти.
Альда невольно усмехнулась. Пусть попробует! Да, Ульпин Вилвир — великий колдун, но магия не особенно быстра, а вот кинжал выученного убийцы быстр. Уйти она сумеет…
Эти свои мысли Альда не стала озвучивать, она сказала другое:
— А ты, получается, готов меня отпустить?
Глава 7. Пропавшее прошлое
— А ты, получается, готов меня отпустить?
Эстос потянулся за вторым пирожком, но рука замерла на полпути. Он пристально посмотрел на Альду, и от ещё настойчивого, напряжённого взгляда ей стало слегка не по себе.
— Я бы хотел, чтобы ты осталась со мной. Глупо отрицать это, — сказал Эстос. — Но сажать тебя на цепь… Спасать собственную жизнь такой ценой я не намерен.
Альда почувствовала странную, болезненную дрожь в груди, потому что Эстос Вилвир был до смешного благороден и не хотел забирать чужую жизнь даже ради спасения своей, а она отнимала жизни десятками, не задумываясь о цене и смысле.
— Слышала, ты превосходишь умом прочих детей своего отца, — медленно произнесла Альда, — но в наследники он избрал не тебя. Я, кажется, поняла почему.
— Я вовсе не так честен и благороден, как ты думаешь, и далеко не всегда. Когда речь идёт о государственных делах, я ничем не отличаюсь от отца, но ты…
— Что я? — спросила Альда, когда Эстос замолчал.
Её голос дрожал, а в животе в мучительном ожидании скручивалось нечто сладкое и жаркое.
— Я хотел бы, чтобы ты была со мной по другой причине. И по своей воле.
— Ты ждёшь этого от меня, — произнесла Альда. — Ждёшь, что я отвечу благородством на благородство. — Она усмехнулась: — Люди не лгали, ты умён… Вместо того, чтобы принуждать, пытаешься взывать к лучшему во мне.
Эстос улыбнулся:
— Останься со мной!
Альда была не в силах произнести ни единого слова. Потом он собралась, втянула воздух и спросила:
— Это значит, что я не выйду отсюда до следующего полнолуния?
— Ты будешь выходить, но ненадолго… Мне даже нужно, чтобы ты уходила. Надо понять, что произойдёт, если тебя не будет рядом, как быстро вернётся боль. — Эстос внимательно всмотрелся в лицо Альды: — Ты сомневаешься? Думаешь, я обману? Или нашла уже нанимателя? Я буду платить тебе в месяц столько, сколько ты не заработаешь и за пять лет! — его голос звучал почти отчаянно.
Альда покачала головой. Дело было не в доверии и не в деньгах. А в том, что эти просьбы приближали Эстоса к гибели, а она сейчас понимала со всей ясностью, что не хочет его убивать. Несмотря ни на какие клятвы своему клану и Небесному дому — не хочет.