Дмитрий. И на шесть.

Флоринская. И на пятнадцать?

Дмитрий. И на пятнадцать.

Флоринская. И на двадцать три?

Дмитрий. И на двадцать три. То есть нет. В двадцать три он уже будет сам зарабатывать.

Флоринская. Ты забыл одну маленькую подробность.

Дмитрий. Что я забыл? Теплое одеяло? Купим.

Флоринская. Нет. Ты забыл, что пока его нет даже в проекте.

Дмитрий. Будет. Я уверен, что будет. Пошли.

Флоринская. Иди. Иди скорее. А то опоздаешь.

Дмитрий. Что с тобой?

Флоринская. Так. Ты ничего не забыл?

Дмитрий. Что забуду — ты мне потом напомнишь. Ведь у нас есть еще время.

Флоринская. Тогда иди. Беги бегом.

Дмитрий. Постой… Черт, совсем из головы все вылетело. Так обрадовался. Прости меня. Дозвонился я. Наконец дозвонился. Они только утром вернулись с юга, с курорта. Это точно тот самый Валерка Коробков. И знаешь, странное совпадение, оказывается, этот его переулок совсем рядом с твоим домом.

Флоринская. С нашим.

Дмитрий. Что?

Флоринская. С нашим домом.

Дмитрий. Ну да. Вот только не узнал, чем он занимается и пишет ли пьесы. Если только эта пьеса его, мне кажется, что наши дела на мази. В наши дни не имей сто рублей, не имей сто друзей, а имей одну протекцию. Я даже не спросил, кто у него теперь жена — прежняя или другая, прежнюю я знал, я говорил тебе, мы с ней учились в параллельном классе. Ты не обидишься, если я на первый раз схожу к нему без тебя? Черт знает, как там может все обернуться.

Флоринская. Нет, нет, конечно иди.

Дмитрий. Ну, счастливо. Я побежал в детский магазин, оттуда — сразу же к Коробкову.

Флоринская. А ты не мог бы сначала сходить к Коробкову? Ведь детские вещи могут и подождать.

Дмитрий. Нет, неизвестно, сколько я проторчу у Коробкова — шутка сказать, мы ведь не виделись двадцать лет! — а магазин может закрыться. Я быстро, я ведь не буду ничего покупать как ты не понимаешь?! — мне просто приятно именно сейчас зайти в детский магазин и взглянуть на детские вещи. А ты сиди дома и жди меня. Как и положено хорошей жене.

Флоринская. Если это окажется тот Коробков, не забудь сказать ему, что я все-таки сыграла семь главных ролей, правда, эти пьесы ему наверняка неизвестны, но все-таки… а о дебютах здесь не говори!

Дмитрий. Хорошо. Будь.

Флоринская. Ни пуха…

Дмитрий(смеется). К черту — как у вас принято — принципиально не посылаю. (Уходит.)

Глава третья

Большая новая квартира В а л е р и я С е м е н о в и ч а К о р о б к о в а.

Идет ремонт. Книги и вещи в комнате накрыты газетами. На полу — раскрытые чемоданы. Звонок в дверь. Ж а н н а быстро закрывает и прячет стоящую на столе большую коробку конфет и идет к двери.

Жанна. Кто?

Дмитрий. Я к Коробкову Валерию… простите, не знаю отчества…

Жанна(открывая дверь). Семенович. Валерий Семенович.

Дмитрий. Жанна… Простите, вас ведь зовут Жанна?

Жанна. Да. Жанна Михайловна.

Дмитрий. Я же — Митька! Митька-поводырь! Жанночка, ты что, совсем Тюмень забыла?

Жанна. Нет, почему? Я ничего не забыла. Я-то вас сразу узнала. Сидоров Дмитрий. Вот только отчества тоже не знаю.

Дмитрий. Честное слово, я ужасно рад тебя увидеть еще раз на этой земле, я даже сам не ожидал, как рад! А ты все такая же. Вот только пополнела… немного. И подстриглась. И потемнела. Ты что, волосы красишь? Косички у тебя вроде светлые были.

Жанна. Все мы пополнели и потемнели. Что же мы в передней стоим? Проходите в комнату, Сидоров, садитесь.

Проходят, садятся.

Дмитрий. Жанночка, ну что же ты мне выкаешь? Прямо неловко как-то.

Жанна. Знаете, такого солидного человека и вдруг на «ты» называть просто язык не поворачивается. Все-таки восемнадцать лет прошло.

Дмитрий. Ну, ты как хочешь, а я тебе буду «ты» говорить. Хоть обижайся, хоть нет.