– Сумасшедшая! – в обиде обозвала меня Иллория, и девочки покинули мою комнату.

Всю ночь я вспоминала Арила: его объятия, поцелуи, наши плавания в море… Я столько месяцев запрещала себе о нем думать, боясь боли, но сейчас мне было все равно: во мне ее было столько, что одним переживанием меньше, одним больше – уже не играет значения.

На следующий день мама снова пробовала дозваться меня к столу, но я ничего не хотела. Мне было достаточно воды из крана моей ванной. Вечером приходил Таис, но и к нему я не спустилась. На третий день в комнату заявились родители с подносом еды. Я мельком на них взглянула и накрылась одеялом с головой.

– Амелия, поговори с нами, - услышала я голос отца Нельсона.

– Дочь, как твое состояние? – спросил отец Таулин.

Но я им не отвечала. Я не хотела разговаривать – это бы не помогло: мне все равно будет больно.

– Я вас предупреждала, - вздохнула мама.

– И что ты предлагаешь? Оставить все как есть? И пусть себя голодом морит?

– Амелия, чем мы можем помочь? Чего ты хочешь?

Задав мне еще с десяток подобных вопросов, родные удалились. На четвертый день в комнату зашла мама с пышным белым бальным платьем в руках.

– Амелия, отцы купили тебе наряд на помолвку Арила. Если ты и дальше не будешь есть, то думаю, что одевать его будет не на что.

– Я не пойду…

– Еще как пойдешь, – парировала родительница. – Всю нашу семью пригласили: не позорь нас.

– Я не хочу…

– Пока ты живешь с родителями, будь добра исполнять нашу волю. Я все сказала!
– мама вышла из комнаты, сильно хлопнув дверью.

Утром пятого для моей самоизоляции ко мне пришел отец Таулин.

– Амелия, я знаю, что ты чувствуешь: ты сама мне показала. Вспомни: что я тебе говорил на корабле? Настоящая любовь не может быть эгоистичной. Сейчас у Арила помолвка с другой. Он тебя отпустил, а ты его нет. Тебе надо пойти на прием и попрощаться с ним, чтобы идти дальше. Ты сильная девушка и прекращай себя жалеть.

Еще с час я пролежала, размышляя над его словами, а потом поднялась с кровати и отправилась на кухню. Налила себе морса и схватила булочку. Я сама приняла решение отпустить Арила – и я это сделаю… Отец прав: мне надо как-то жить дальше.

Оставшиеся несколько дней до приема я «откармливала» свою истощенную тушку. Углубилась во всевозможные косметические процедуры. Я хотела блистать как никогда. Арил не должен увидеть: что мне плохо. Я поставлю точку в этой истории и буду учиться жить без него. Мне очень помогало самовнушение – все меньше я старалась обращать внимания на эмоции. Пришло время думать головой, потому что сердцем – больно.

В утро назначенного дня я наряжалась перед зеркалом. Я не стала надевать подарок отцов: белое пышное бальное платье не характеризовало мою натуру и тем более не подходило к мероприятию, ведь невеста не я. Поэтому я достала из гардероба ярко красное атласное платье, которое напоминало мне о моей стихие. Оно было без верха, облегающим от лифа до бедер, а от них пышным. Облачившись в наряд, надела на себя белое золото с рубинами: колье, перстень, браслет, серьги и диадему. Возможно, кому-то мой облик покажется вульгарным, но я хотела «гореть» пламенем. Чтобы на приеме сжечь все оставшиеся мосты, которые так или иначе не позволяли мне забыть мужчину. Сказать: что я шокировала родителей своим внешним видом – это ничего не сказать.

– Амелия, а где же то белое платье? – ошарашено уставился на меня отец Нельсон.

– Ты считаешь, что я похожа на скромную и незаметную куклу? Или на свадебный торт?

– Ахахаааа, - засмеялся отец Таулин. – Я был бы больше удивлен: если бы увидел тебя в нем. Ты неподражаема, дочь, всегда оставайся самой собой.

Мы загрузились в две кареты и отправились в имение де Бриолов. Мы прибыли на мероприятие, и как только вошли в праздничный зал отец Таулин повел меня в центр для танца. Я закружилась в объятиях родителя, улыбаясь ему.

– Ты прекрасно выглядишь, мама бы тобой гордилась.

– Спасибо пап, твоя поддержка мне очень помогает.

Когда мелодия закончилась, я услышала строгий голос рядом.

– Друг мой, позволь пригласить на танец эту юную леди.

Отец развернулась лицом к красивому мужчине в возрасте с белоснежными волосами.

– Амелия, познакомься с герцогом Оснатом де Бриолом. Прошу, мой друг, - отец вложил мою руку в руку хозяина дома, и тот повел меня в новом танце.

– Чем же не угодил вам мой подарок, юная леди? Ваше платье не похоже на бальное, и уж тем более: оно не белого цвета.

– Не находите ли странным: одаривать подарками чужих дочерей?
– постаралась не показывать своего удивления я, хладнокровно отвечая.
– Ваш подарок больше бы подошел вашей будущей невестке. Манией наряжать себя пирожным не страдаю.

– Кхм-кхм… - подавил смех мужчина. – А вы мне нравитесь. Жаль, что не вы моя будущая невестка.

– Вы мне тоже. Жаль, что не вы мой будущий свекор, - парировала я.

– А хотите? – прищурился он и мелодия стихла.

Кажется, я знаю: от кого Арил наследовал «игру» слов. Я закусила губу и молчала. Герцог повел меня к родителю: но не успел он передать меня в руки отца, как меня окликнули: