Я беспокоилась, что это будет неловко, потому что, в общем, это было неловко. Вместо этого семья Гарро вела себя так, словно мы проводили вместе каждое воскресенье, как какая-то неполноценная современная семья.

Это было лучшее воскресенье в моей жизни.

Харли-Роуз помогала мне готовить. Не потому, что мы были леди, а потому, что мужчины были байкерами и единственное, что они могли успешно делать руками, это заставлять реветь моторы и мурлыкать леди (так они сами мне говорили). Когда я открыла рот, чтобы нахамить им, сестра Кинга спокойно сообщила мне, что они приготовят, если я захочу, но это будет далеко не съедобно.

Итак, мы приготовили.

И я узнала, что Харли-Роуз — веселая, уверенная в себе, как это бывает только с самыми любимыми детьми, и совершенно искренняя. Она все время болтала о мальчиках (всем из которых она, похоже, нравилась, но ни один из которых не нравился ей), о девочках (примерно то же самое) и о том, каким потрясающим был «Падший». Я подумала, не избрали ли Зевс и Кинг ее представителем MК, потому что она рассказывала о том, как они каждый год организовывают огромные благотворительные сборы, как хорошо гараж известен в автомобильном сообществе и как здорово было расти с таким количеством «тетушек» и «дядюшек». Больше всего меня поразило, когда она говорила о своей маме и о том, какой «полной стервой» она была, но как много значило для нее то, что у нее были все эти байкерши, с которыми она могла поговорить о том, о чем не могла поговорить с мамой.

Я хотела этого.

Было очевидно, что Харли-Роуз заметила это, потому что когда мы все сели ужинать за мой шаткий обеденный стол, который я купила на гаражной распродаже за сорок баксов, она сообщила ребятам, что они собираются устроить барбекю, чтобы отпраздновать начало весенних каникул и должным образом ввести меня в «Падших».

Я была в ужасе и возражала до посинения, но оба мужчины Гарро, похоже, считали это потрясающей идеей, так что к тому времени, как я подала яблочный пирог, который я приготовила для Кинга тем утром, новость распространилась по байкерской сети, и планы были определены.

Это привело меня к тому моменту в раздевалке с Тейлин, примеряющей одежду, потому что Харли-Роуз после ужина примчалась в мою спальню, чтобы проверить мой шкаф на предмет одежды «для вечеринки», и не нашла ничего подходящего. Она собрала несколько байкерских малышек, назвав это «чрезвычайной ситуацией в моде, как "9-1-мать твою-1», и вытащила меня из дома, чтобы встретиться с ними в Revved & Ready.

Мое сердце застряло где-то в горле еще до того, как я увидела Тейлин. Рассказывать больше людям наш секрет не казалось «осторожным» с нашей стороны, но когда я попыталась сказать об этом Кингу, он рассмеялся и сказал «детка» в своей манере, которая должна была быть достаточным ответом.

Я сказала ему, что он так делает, и мне это не нравится, что заставило его рассмеяться еще больше. Но потом он сказал:

— Детка, «Падшие» — это гребаное хранилище. Ты думаешь, кто-то будет обращать внимание на то, что сын президента трахает свою учительницу? Вряд ли.

Когда он так говорил, с ним трудно было спорить.

Знание Тейлин было совсем другим делом.

Во-первых, она была моей подругой, и теперь она знала, что я хранила от нее колоссальный секрет. Наша дружба была новой, но я любила ее. Она была миниатюрной, но очень привлекательной, красивой, но не боялась уродливой правды. Тейлин Брукс была женщиной, которая жила так, как я хотела бы жить, и я была бы подавлена, если бы потеряла такую подругу, как она, из-за того, что она решила, что я мерзкая извращенка, раз сплю со студентом.

Затем, конечно, был неоспоримый факт, что она была моей коллегой в школе, где мы с этим студентом поддерживали наши профессиональные (а иногда и слишком личные) отношения. С этической точки зрения, она была обязана рассказать директору школы о моих неуместных проступках. В это время завтра утром я могла остаться без работы и быть известной на весь Энтранс как шлюха.

— Я же говорила тебе той ночью в «Макклеллане» — ее мягкий голос оторвал меня от моего жалкого внутреннего монолога. — Мужчина, не уважающий закон, не уважает ничего. Такой мужчина, увидев женщину, которую он хочет, получит ее, даже если она сначала не захочет его. Он будет изматывать ее до тех пор, пока она даже не сможет вспомнить причины, по которым он не должен был стать мужчиной ее мечты. — Я медленно повернулась, чтобы посмотреть на нее, мое сердце перепрыгнуло из горла в рот. Мне казалось, что меня сейчас вырвет.

Ее огромные карие глаза смотрели на меня широко и печально. — Я пытаюсь сказать тебе, что я понимаю. Во-первых, парень греховно горяч. Честно говоря, такого студента не должны посылать никуда, кроме монастыря. Даже тогда, — она покачала головой, — он, вероятно, мог бы дать им несколько уроков развращения, если ты понимаешь, о чем я говорю.

Несмотря на себя, я фыркнула от смеха.

Она быстро протрезвела.

— Я говорю тебе, что понимаю, но я также очень волнуюсь, Кресс. Я знаю, что ты похожа на диснеевскую принцессу, но это реальная жизнь, и я думаю, ты достаточно знаешь, чтобы понять, что счастливые судьбы случаются нечасто. Я не говорю, что это не может случиться для тебя и Кинга, но учитывая обстоятельства, ты не можешь думать, что шансы в твою пользу.

— Поверь мне, — пробормотала я. — Я не верю. Честное слово, Тей, я даже не знаю, как я сюда попала. В одну секунду я замужем и несчастна, а в следующую я сплю с чертовым подростком.

— И тебе это нравится — точно угадала Тейлин.

Я кивнула и привалилась к стене, лишь смутно осознавая, что я все еще полуголая.

— Нравится. Он еще горячее, чем Сатана, Тей.

— Ты такая странная.

— И он тоже милый, в стиле крутого байкера, который даже лучше, чем обычные уровни миловидности, потому что он такой мужественный. — Я деликатно вздрогнула.