Когда Ее Величество ушла, Малаггар уединился с Визаррой в спальне, а Элендил отдался течению мыслей, одновременно радостных и тревожных.

Его отдадут Лейне как старшей дочери? Они поженятся? Он ведь правильно понял? Вдовцы имеют право снова завести семью — Элендил это уже знал, потому что Малаггар и Визарра провели свадебный обряд в тот же день, как принцесса воскресла под новым именем.

О духи, Лейна будет его! Его женой. Не любовницей — официальной супругой. Они смогут целоваться и любить друг друга сколько угодно, не боясь, что их разлучат. Им не надо будет чье-то разрешение, чтобы проводить время вместе. Он получил больше, что смел когда-либо надеяться. О таком он даже не мечтал. Думал, его жизнь кончена, что остаток своих дней придется провести в одиночестве и унынии. И вдруг чудо! Подарок богов.

Восторг, чистый восторг наполнил грудь Элендила. За спиной словно распустились крылья.

У него будет любимая женщина и дети от этой любимой женщины. Сын и дочка. Свой собственный милый сопящий сверток.

Все складывалось так удачно, что в глубине души засел червячок сомнения, заронилось маленькое зернышко тревоги. Когда ты безгранично счастлив, становится страшно, что это счастье разрушат, что его отнимут, что твое нынешнее благополучие — временное явление и светлая полоса вскоре закончится.

Нет-нет, все наоборот! Светлая полоса в его жизни только началась: черная — затянулась и наконец-то сменилась белой. Настало время быть счастливым, просто он так привык к страданиям, что сейчас не мог расслабиться и все время ждал удара в спину.

Все будет хорошо. Теперь все обязательно наладится.

Спустя пару часов в комнату, где он предавался мыслям, постучали слуги, низшие дроу. Они пришли за ним по приказу королевы. Элендил считался вдовцом Визарры, но для Аррази, нового воплощения его умершей супруги, был чужим мужчиной, а значит, и жить в ее доме не имел права. Ему выделили другие покои. Те, в которых почти год назад его поселили по приезду в Гремвол. Теперь Элендил в них вернулся.

Его жизнь уже начала меняться, и эти перемены радовали. С Визаррой и Малаггаром принц простился без сожаления. Обосновавшись в своих новых комнатах, он стал ждать Лейну. С волнением. С предвкушением. С замиранием сердца. Он знал, что она придет. И вечером в дверь его спальни действительно постучали.

Подорвавшись с постели, на которой сидел, Элендил бросился открывать долгожданной гостье. Каким же было его разочарование, когда на пороге за дверью обнаружился Малаггар. Дроу был не один — с ребенком. Малышка на его руках, завернутая в несколько слоев ткани, истошно орала из своего мягкого кокона. У молодого папаши дергался глаз.

— Я не знаю, что делать, — сказал Малаггар, бесцеремонно отодвинув Элендила с дороги и войдя в комнату. — Она кричит уже час не переставая. Визарра пошла спать и сказала мне самому разбираться с дочерью. А я не могу ее успокоить.

— Наверное, она чего-то хочет, — предположил Элендил, затворяя за гостем дверь. В младенцах и их желаниях он особо не разбирался.

— Мне кажется, — прошептал Малаггар усталым тоном, — что она хочет орать. Именно этого она и хочет. Орать и сводить меня с ума.

— Ерунда, — Элендил откинул краешек пеленки и заглянул в сморщенное от крика личико маленькой сирены. — Дети в таком возрасте не плачут просто так. Их что-то беспокоит.

— Я уже ходил к целителям. Они осмотрели Тьерру и сказали, что с ней все в порядке.

— Может, она мокрая?

— Да не мокрая. Я проверил. Пеленки были сухие, но я их на всякий случай все равно сменил.

— Зачем ты менял пеленки, если они сухие?

Малаггар пожал плечами:

— Ну а вдруг сработало бы.

Малышка в коконе пеленок продолжала орать, открывая беззубый ротик. На мощных руках отца она выглядела совсем крошечной. Пытаясь успокоить безутешную дочь, этот суровый широкоплечий гигант, лучший воин и охотник Гремвола, корчил смешные рожицы и пританцовывал на месте. Наблюдая за ним, Элендил улыбался от умиления. Уж очень забавно выглядел Малаггар в роли заботливого папочки.

— Если она не мокрая и у нее ничего не болит, остается один вариант, — сказал принц.

— Какой?

— Кроха голодна.

— Да нет, Визарра ее покормила, перед тем как отдать мне. Хотя… — Малаггар скривился. — Проклятие!

— Что?

Приседая и качая дочку, дроу с убитым видом вздохнул.

— Она срыгнула. Я взял ее на руки, и она сразу буэ-э-э, — он издал характерный звук. — Прямо на меня, сразу же. Решила поделиться с папой маминым молоком. Щедрая девочка.

— Ну, значит, иди к Визарре и попроси покормить ее снова.

У Малаггара на лице проступило выражение ужаса.

— Нет. Нет-нет-нет-нет-нет. Я не могу.