— Нам точно сюда? — Олла с подозрением осматривал маленький, очень скромный храм. Облупившаяся краска, ветхая крыша и поляна, заросшая буйным кустарником, не внушали ему доверия. Вполне понятная реакция, я в первое время тоже так реагировала.

В новом плаще, который ему одолжил Мариус из запасов обмундирования наемников, Привратник снова выглядел как среднестатистический житель Города. Широкий капюшон скрыл лицо, а мешковатый покрой — упрямое крыло, которое старательно привлекало к себе внимание. Теперь любой, кто посмеет уставить на Оллу свой дерзкий взгляд, будет видеть перед собой одного из многочисленных членов Гильдии Убийц, не больше и не меньше.

Кстати, о Мариусе. Наговор Ранкоды растаял в тот же миг, когда Мариус, уступив нашему напору, покинул штаб-квартиру Гильдии. Серый морок растаял под лучами восходящего над Городом солнца, оставив после себя слабый запах серы. Помню, как растерялся Мариус, стоило чарам развеяться: после них еще некоторое время разум пребывал в туманном состоянии. Ничего страшного, Мариус привык.

Время поджимало: Каин мог найти нас в любую секунду, ведь никто не мог предугадать, каким образом информация может достигнуть его очень чуткого слуха. Любой прохожий мог оказаться шпионом, никому нельзя доверять.

Жрица проживала в храме на холме, в отдалении от Города. Девица она достаточно норовистая, упрямая и своеобразная. Именно так я ответила вопрос Оллы по дороге к ее святилищу, о том, к кому в гости мы собираемся заглянуть.

— И все же, чья она жрица?

Олла тронул ногой крошащиеся каменные ступени храма и снова обернулся ко мне. Я улыбнулась, смело поднимаясь по ним вверх, к скрипучей старой двери.

Городских Дверей здесь не было совсем, Жрица не любила незваных гостей в своих владениях. Добирались мы пешком, кружа по подлеску, пока лес не позволил нам преодолеть защитное поле. И еще долго шли вверх по крутому склону холма. Дорога, ведущая к храму, отлично просматривалась из окна спальни Ее Святейшества.

— Она пыталась поступить в служение почти ко всем богам, которые живут в Городе. Бог Восхода, Костлявая, Урумбурум, покровитель сумасбродства и дурашества, Хогли-Би, божество потерянных и найденных вещей… Список можно продолжать до бесконечности.

— И?

Я протянула ладонь, толкая дверь и проскальзывая в темное помещение храма, где уютно пахло пылью и древностью.

— Пошли, сам поймешь, о чем я.

Олла нерешительно заглянул внутрь. После яркого солнечного света к полумраку храма было непросто привыкнуть, а потому Олла мялся на пороге, не решаясь шагнуть внутрь. Мариусу первому надоело. Он бесцеремонно оттеснил плечом Привратника, распахивая обе створки. В главный зал проникли теплые, задорные солнечные лучи.

— Кто вы и зачем явились сюда?

На деревянном помосте в самой середине зала сидела девушка, хрупкая как птичка. Мешковатое платье, расписанное анемонами и розами, плохо сидело по фигуре, делая ее похожей на ребенка, без спроса натянувшего мамин наряд. С одного плеча оно сползло, демонстрируя нежную кожу с синими полосами ритуального макияжа.

Я преклонила колени, устремляя взгляд в ее темные как ночь перед рассветом глаза. Олла и Мариус толкались позади, мешаясь друг другу и обмениваясь красноречивыми острыми взглядами.

— Ваше Святейшество, я снова молю Вас о помощи.

С последнего моего визита в храме прибавилось пыли, деревянный пол густым ковром усеивали хвойные иголки, целая куча.

Жрица обернулась к нам. В растрепанных темных волосах торчали разноцветные птичьи перья. Усталое, надменное лицо Жрицы не выражало ничего.

— Что вы хотите от меня узнать?

Жрица приподняла пышные юбки и легко покинула помост, подняв облачко пыли. Та взметнулась в воздух и закружилась, попадая в узкие солнечные лучи, которые сочились сквозь трещины в ветхом потолке.

Мы переглянулись, выбирая, кто начнет говорить. Мариус в нашем предприятии заинтересован был только косвенно. У меня были свои, корыстные мотивы, и остался только Олла. Привратник неловко откашлялся, выступая вперед и приближаясь к Жрице на расстояние вытянутой руки. С него мигом слетела вся спесь и гонор, ведь от Жрицы, и вправду, исходила странная, завораживающая сила. Рядом с высоким полубогом она смотрелась совсем ребенком, вступившим в диалог с великаном.

Протянув худую, бледную ладонь к Олле, она спросила:

— Что ты хочешь узнать? У тебя только одна попытка.

Жрица вскинула голову, подарив Олле слабую улыбку. Она вся была скованная, деревянная, будто, ожидая нас, все время провела в спячке. В храме повисла тишина, нарушаемая только скрипом половиц под нашими ногами. Как и все старые дома, храм жил своей жизнью — натужно, скрипуче вздыхал.

Солнечные лучи образовали над головой Жрицы нимб, не подчиняющийся законам логики и природы. Воздух в храме неуловимо изменился. Рога мои зазудели, словно они ощущали присутствие того самого бога, которому честно и преданно служит Жрица уже много лет.