Шиза была наиболее расслабленной из всех. Она сидела на ковре и рисовала что-то яркое и абстрактное, как она обычно это и делала большую часть времени. Однако, если приглядеться к девушке внимательнее, то можно заметить, что та переживает, хоть и отчаянно пытается это скрыть. Вампирша объективно была самой слабой частью их команды, балластом, который одновременно тянул вниз и объединял их всех. У неё не было тайн и загадок, в отличие от остальных, а все ее замыслы были чисты. Лич присмотрелась к её рисункам и снова нашла на страницах альбома стилизованных бражников, что украшали саркофаг, в котором Ева ее и нашла. Интересно, что значат для неё эти бабочки, и почему девушка на каком-то неосознанном уровне их постоянно рисует? Как-то лич спросила Шизу об этом, но внятного ответа не услышала. Вампирша сама не понимала, почему ей так упорно перед глазами мерещатся бражники, заполняя все ее мысли, словно бы являясь каким-то завуалированным посланием из утерянного прошлого.

Эллиот явно боялся предстоящей встречи с демоном. Вероятно, это обуславливалось его не слишком приятным опытом общения с этими существами. Парень много чего недоговаривал, в особенности о том, как именно пришел к тому, что заключил контракт с демоном. Ситуация выглядела донельзя странной. До этого момента Ева считала, что вызвать в мир людей довольно сильного демона — задача не из легких, так как мало какому опытному демонологу это удавалось. А тут это сделал обычный паренек по какому-то способу из интернета. Кто знает, что между ними было на самом деле. Возможно, когда-нибудь в порыве честности Эллиот расскажет, но явно не сейчас, хотя это бы значительно помогло ему меньше бояться предстоящей встречи.

— Эллиот, ты чего так трясешься? Боишься, что демон убьет тебя или то, что это будет твой старый знакомый? — Спросила лич, устремив внимательный взгляд на парня.

Юноша вздрогнул, услышав строгий, даже требовательный голос женщины и, запустив пальцы в свои светлые волосы, ответил куда-то в пол.

— Нет, это не тот демон, которому я продал душу, другой. И да, в отличие от тебя я опасаюсь за свою жизнь, потому что у меня есть семья, планы на будущее, и я не могу просто так взять и все разом потерять, — дрожащим голосом произнес он.

Шиза подалась вперед, чтобы успокоить его, но её остановила сильная рука Охотника. Он покачал головой, беззвучно говоря ей, чтобы та не лезла. Эти двое сами разберутся между собой.

— Тогда иди, где выход, знаешь. Тебя здесь никто не держит, — холодно отозвалась женщина.

Эллиот опустил голову еще ниже. Воздух вокруг словно бы стал густым, тяжелым, переполненным эмоциями и переживаниями юноши. Были видно, как под его тонкой кожей двинулись желваки. Он сдерживал себя, чтобы не ляпнуть Еве лишнего, и это давалось ему слишком тяжело. Хотелось взять, послать всё к чёртовой матери и уйти. Жил раньше тихо и спокойно, не знал, что такое не мыться неделями, есть какие-то бутерброды, сделанные из непонятно чего, терпеть боль и варварские методы лечения, а тут на приключения потянуло. Да кому он потом хвастаться ими будет? Разве только что санитарам в психиатрической лечебнице!

Парень поднял взгляд и столкнулся с ядовито-зелеными глазами женщины. Она находилась совсем рядом и пристально наблюдала за его реакцией. Её лицо не выражало ни единой эмоции, впрочем, как и всегда. Было тяжело сказать, действительно ли Ева хотела, чтобы он ушел, или же сказала это «к слову», с привычной язвинкой. К голове юноши волной подкатывала истерика. Ещё чуть, только малейший повод, и он, сорвавшись на эмоциях точно встанет, заберет документы и уйдёт за билетом на ближайший самолет до Ирландии, а там будь, что будет. Ева продолжала молчать, и в какой-то момент это начало раздражать еще больше, становясь тем самым нужным для необдуманного действия катализатором.

— Вам всем хорошо! — Сорвался парень, — каждому из вас абсолютно нечего терять. У одного пропали все родственники, вторая — ничего не помнит, а третья — вообще нежить. А мне что делать? Я явно лишний в нашей компании! Я пойду домой!

Юноша резко встал и, пнув ногой кресло, направился к выходу. Ева молча проводила его взглядом. Пусть уходит, если хочет, это будет его выбор. Шиза рванула следом, но Охотник все так же не желал её отпускать, и сам не вмешивался. Они втроем знакомы друг с другом дольше, поэтому ему не стоило высказывать свое поверхностное мнение. Так считал мужчина.

— Смотри только не пожалей, что бросил все на середине пути, а, впрочем, тебе не привыкать, — бросила лич.

Эллиота, натягивавшего кроссовки, в этот момент словно поразило молнией. Последняя фраза Евы прозвучала, как приговор. Одна часть его сознания понимала, что он поступает неправильно, и хоть одно дело в своей жизнь парень должен завершить, чтобы хотя бы доказать самому себе, что он чего-то стоит. Однако эмоции были сильнее, они заглушали полностью весь здравый смысл. Бросив на прощание краткое «пока», Эллиот все же, хлопнув дверью, ушел.

— Элличка! Ушел! Бросил! А говорил, что не бросит, — запищала Шиза и бросилась за парнем вслед, но перед выходом остановилась и упала на колени.

В этот момент девушка почувствовала себя как нельзя скверно, будто бы у неё из живота вытащили часть внутренних органов, а голова отказывалась принимать тот факт, что парень смог просто так взять и уйти. Она потухшими глазами посмотрела на Еву, а потом на Охотника, стоявших все так же в стороне.

— Почему вы его не остановили!? Он же там пропадет! Он же… — захлебнулась в нахлынувших чувствах девушка.